Но это производство искусства. А что же с потреблением? Тут можно встретиться с двумя разными оценками ситуации — взаимоисключающими, но при этом очень обоснованными. Оценка ситуации зависит от оптики. Согласно первой точке зрения, в Самаре все очень невесело — музей очень маленький и не расширяется, серьезная настоящая галерея только одна и, по сути, старается за все, что не музей, но это все для олигархов и кучки хипстеров, и даже на премию «Инновация» от Самары выдвигаются сильно концептуальные, но не очень художественные «Мухи».
Но ведь выдвигаются! И наши самарские. А куратор «Виктории» Сергей Баландин даже получил «Инновацию». И это уже другая точка зрения — художественный музей с приходом Аллы Шахматовой ожил — мощные выставки одна за другой. Виктория каким-то чудом успевает на многих фронтах, в городе уже работает филиал Третьяковской галереи, а скоро откроется и Фабрика-кухня, Самара получит несколько тысяч метров современного культурного пространства и первую галерею национального искусства за пределами Москвы.
Но даже разные точки зрения сойдутся, скорее всего, в одном — самарскому искусству больше всего не хватает зрителей. И если шире — внимания, той самой красоты в глазах смотрящего. Готовности видеть красоту. Да, в музеи ходят экскурсии, школьники — обязательно, но это если смотреть на ситуацию в контексте «я поведу тебя в музей, сказала мне сестра», а в современном мире музей — это рядом с домом, место, куда можно ходить каждый день. И в этом плане Самара действительно город странный — здесь 100% крупных выставочных залов и музеев сосредоточены на 5% городской территории. И населяют эту территорию примерно 5-10%. Дисбаланс.
Несмотря на то, что индустриальная эпоха давно прошла, в городе сохранилось деление на купеческую (старорежимную) Самару, где музей в доме, «похожем на дворец», и индустриальный Куйбышев, которому культуру распределяли в новых дворцах, и музеев в тех дворцах не было. Максимум — изостудия. Самое удивительное, что выставочные площадки стали появляться в Куйбышеве уже после наступления капитализма — как часть торговых центров.
И, конечно, надо приветствовать выставки в «Амбаре» или «Меге», но не нужно думать, что они могут заменить такую классическую форму презентации искусства, как музей. Даже если это музей современного искусства, такой контакт сильнее «цепляет» своей «специальностью» — встреча с искусством должна быть обставлена соответственно.
Чтобы самарскому искусству окончательно оформиться как историческому и художественному явлению, чтобы появились в ближайшем будущем новые имена знаменитых самарских художников, нужно делать именно это — открывать современные и качественные площадки и сокращать искусственный разрыв между Самарой и Куйбышевом.
Именно таким шагом выглядит открытие филиала Третьяковской галереи в здании Фабрики-кухни — на сегодня — это самая удаленная от центра точка «серьезного» искусства. А каждый самарец знает, сколько еще от Фабрики до Приволжского или Заводского шоссе. То есть тоже не окраина. А надо на окраине! Возможно, Владимир Кошелев решится и построит культурный центр с художественной галереей, но вернее было бы открыть именно музей и в индустриальной части города. Например, построить новый корпус художественного музея и наполнить его работами самарских художников XX и XXI века — даже специально заказать художникам для музея работы и раскрыть запасники. Это и художников простимулирует и музею поможет выдерживать линию. А еще это поднимет цену недвижимости, создаст инфраструктуру, то есть запустит процесс джентрификации, но сейчас не об этом.
Как же это поможет развитию самарского искусства? Как приведет в музеи публику? Здесь главное слово — самарское. Музей, предположим, построенный где-то в жилом микрорайоне, создаст этому месту новую культурную идентичность. Притянет к себе людей, станет аттракционом и достопримечательностью, топонимом и символом. И не надо думать, что людям нужны только торговые центры — просто современных музеев в таких местах не открывали. У них, правда, доходность пониже, чем у моллов, но и цель другая. А через некоторое время, посмотрев на хорошее русское искусство, потянутся в сторону художественного образования даровитые юные самарцы. Вот только будет ли им куда пойти?
Самаре не очень везет с учреждениями художественного образования. Курсы Бурова, упоминавшиеся в первой части и давшие миру Петрова-Водкина и Горбатова, мучительно просуществовали несколько лет. Подвижничество Бурова не находило поддержки ни у самарской думы, ни в столицах. Отчаявшись создать в Самаре нормальное художественное учебное заведение, художник заболел и умер.
Самарский ВХУТЕМАС не состоялся из-за того, что в здании произошел пожар, а потом голод. Художественное училище, существовавшее под разными названиями в 20-е, не пережило прихода соцреализма. И открылось заново только в 1973 году, когда Куйбышев уже был городом-миллионером! Расположено училище в Самарском районе, конечно.
А совсем недавно слился с политехом наш архитектурный вуз, и есть подозрение, что эта наша кузница кадров, увы, так хорошо больше не будет работать. А ведь совсем недавно именно студенты архитектурного факультета были костяком объединения «XI комнат» — и это уже история самарского искусства.
В общем, место для обучения тоже очень нужно. Меня спросят, зачем это вообще все нужно? Самарское искусство, музеи, худучилища? Я не буду отвечать: а зачем «Крылья»? Пусть цветут все цветы, говаривал Мао. Но искусство вечно.
Искусство может быть очень полезным для региона с точки зрения экономики. Как важнейший элемент туристической привлекательности. Волга, модерн, Жигули, тут сам собой напрашивается небольшой пейзажик, как дополнение к образу, да? Все верно — культура вообще важнейшая часть туризма. Развитие туризма внутреннего, конечно, ставит вопрос о конкуренции между регионами. Самара уже не первый год привлекает туристов искусством. Художественный музей совместно с РЖД оформил несколько купе в «Жигулях». Художники-любители приезжают в Ширяево писать пейзажи в репинских местах. Для этого-то история с бурлаками очень годится — всем известная картина написана здесь, вы тоже можете попробовать…
В ближайшее время к списку добавится филиал Третьяковки, который будет привозить в Самару национальные шедевры, знаменитые полотна. Интерес к музеям и искусству будет расти, так же как и поток туристов. Самое время понять и поддержать самарское искусство.
Полтора века художественной истории были непростыми. Так, возможный взлет самарского искусства начавшийся перед революцией, прервался, едва начавшись. А в начале 50-х художественную жизнь пришлось практически возрождать после засилья культа личности. Но сегодня самарское искусство выходит на новый уровень.
Такое процветание через искусство могло бы стать базовой идеей для программы, объединяющей все художественные силы Самары независимо от уровня академизма. И Жигули нам в помощь.
Страничка истории
«Самарская Газета» была основана антрепренером самарского театра Иваном Новиковым. Все доходы, приносимые ею, поначалу использовались исключительно на театральные дела. В 1894 году Новиков продал «Самарскую газету» местному купцу Костерину. Новый издатель привлек к сотрудничеству в ней ряд прогрессивных журналистов.
В «Самарской газете» начиналась литературная карьера Максима Горького. Он приехал в Самару в 1895 году по совету Владимира Короленко никому не известным писателем. Сначала вел отдел «Очерки и наброски», а затем и отдел фельетона «Между прочим». С марта по октябрь 1895 года был редактором. На страницах «Самарской газеты» опубликовано свыше 500 различных его публицистических произведений и свыше 40 рассказов.
С 1896 до начала 1900-х годов в газете работал Скиталец (настоящее имя — Степан Гаврилович Петров). Он продолжал эстафету, принятую от Горького — вел отдел фельетона «Самарские строфы», печатал свои стихи.
На страницах газеты в разные годы печатались Николай Гарин-Михайловский, Алексей Бостром, критик Василий Чешихин-Ветринский. Сюда присылали свои произведения Владимир Короленко, Александр Куприн, Дмитрий Мамин-Сибиряк.
Культура
Город
Комментарии
0 комментариев