18.07.2020
20250
Вполне возможно, что вы, проживая в Самаре и даже интересуясь музыкой, никогда не слышали о группах «волжской волны» и названия Cheese People, On the Go, Bajinda вам вообще ничего не говорят. Однако это уже явление нашей местной культуры, страница в истории русской рок-музыки, пусть и написанная на странном языке, напоминающем английский, но написанная ребятами из Самары.
Группа Bajinda Behind the Enemy Lines («Бажинда в тылу врага») приостановила свою деятельность еще в 2015 году. Но сегодня мы вспомним ее историю, потому что она получилась крутой — и даже содержала в себе факт о выходе на мировой уровень. И, возможно, еще не закончилась.
Cовсем недавно вышла и получила просто великолепную прессу пластинка Unreleased, представившая неизданные композиции. «Альбом одной из лучших групп англофильской волны конца нулевых, которая умело перенесла звуки мэдчестера и брит-попа на самарскую почву», — писал сайт afisha.ru.
«Герои инди-сцены нулевых», «адепты дэнс-панка и мэдчестера», «русские Kasabian» — так представляли группу сами стриминговые сервисы. Надеюсь, вы заинтригованы достаточно, чтобы узнать — а кто же такая Бажинда?
Странное имя в названии группы — это прозвище первой вокалистки, которая пела в коллективе очень давно и не очень долго. После Бажинды солистами были в основном парни, но сильное женское начало в творчестве сохранилось — одним из лидеров группы стала Алла Фармер.
«Бажинда», как ее все называют, давно уже отбросив фразу «за линией фронта» или «в тылу врага», поет на английском. В моем личном понимании вторая часть названия обусловлена как раз тем, что яркая и очень независимая группа, играющая в Самаре по правилам мэдчестера, в музыкальном плане действительно находилась во вражеском тылу. Не вписываясь в окружение, в том числе и самарское. Не встречая, особенно на первом этапе, особого понимания. Юношеский максимализм — но рок-музыка без такой игры не получается честной. Тем более что «Бажинда» в общем-то продолжает неписанную самарскую традицию.
Есть в Англии город Манчестер — большой, промышленный и довольно суровый. И оттуда родом — десятки групп с мировой известностью — очень разных, но при этом узнаваемо манчестерских. Про этот феномен уже написаны десятки книг и исследований, и во множестве городов по всему миру рок-музыканты видят себя в образе нового, местного Манчестера.
Для Самары годом наибольшей манчестеризации стал 1991-й. Это, кстати, означает, что самарские музыканты и общественность уже тогда, на закате СССР, были очень хорошо информированы. Всего за год до этого, летом 1990-го, в Англии стал безумно популярным очередной вариант манчестерской музыки — танцевальный психоделический рок вперемешку с рейвом — Madchester, или «безумный Манчестер». Самарская группа Revelation to John даже пела песню, без обиняков заявляющую — My Love Live in Manchester.
И десять лет спустя уже новое поколение самарских рокеров подхватило эту идею. Самара — она же Куйбышев — такой же большой промышленный город со специфической местной культурой и собственным самосознанием. Если хочется на что-то быть похожим, разве мало такого сходства?
Одна разница — в Манчестере с 70-х существует целая индустрия вокруг местной рок-музыки: легендарные лейблы, клубы, залы, постоянное внимание влиятельной прессы. Пусть нет огромных инвестиций, но творческий процесс поддерживается уже полвека, и молодой человек там имеет гарантированное будущее в попмузыке просто потому, что он из Манчестера.
В Самаре, увы, не так. История «волжской волны» подтверждает: самарские группы нужны кому угодно и где угодно, кроме родного города. И дело даже не в отсутствующих фирмах грамзаписи и клубах. Все много хуже: Самара самодовольна и равнодушна.
В дни расцвета никто всерьез не спрашивал «Бажинду»: а почему вы, собственно, поете не по-русски? В 2008-2012 годах молодежь России готовилась войти в большой мир и поэтому выбирала язык международного общения — в расчете на международный успех. Это, конечно, может не всем нравиться, но такой путь — самый прямой, и Little Big сегодня подтверждает верность курса, проложенного «Бажиндой», — энергичный танцевальный рок, замешанный на панке, с ироничными английскими текстами.
Да, музыка которую играла «Бажинда», не слишком проста и привычна для русского уха, но тут вопрос ведь не в языке — тех же Little Big с их карикатурным английским слушают и не жалуются на чужой язык. Не достает любителей музыки и поклонников, готовых поддержать местных именно потому, что они — местные, а поют непонятно.
Да, на пике популярности «Бажинда» собирала залы и в Самаре. Но речь идет о постоянной поддержке — не о фан-клубе, а о простом местном патриотизме не только к закатам, но и к нашему культурному продукту. Тем более что в случае с «Бажиндой» качество гарантировано, да и музыка веселая. Плясовая.
В конце нулевых «Бажинда» играла с лучшими английскими группами. Ребята выступали на одной сцене с Иэном Брауном — одним из главных героев мэдчестера, вокалистом Stone Roses. И восторги «Афиши» по поводу последнего альбома Бажинды тоже вполне обоснованны. Кстати, в самарских медиа его, кажется, просто не заметили, хотя много ли у нас групп такого уровня?
И сейчас, когда на стриминговых платформах — везде — выложена полная дискография и альбом неизданных вещей, невольно возникает вопрос: что это — законченная история, прочитанная глава или все-таки затянувшийся творческий отпуск?
У бывших (?) участников группы развивается сольная карьера. Алла Фармер работает в электронно-феминистском проекте «Бабба», бывший вокалист Павел Тетерин выпускает альбомы странного аренби, другие члены коллектива тоже заняты своими делами.
И да, сегодня уже никто не верит, что Самара в чем-то похожа на рабочий Манчестер. Все хотят быть похожими на бездельный курортный Сан-Тропез. А в таких городах рок-герои не родятся.
Проекты
Комментарии
0 комментариев