Волонтер «Лиза Алерт»: «Однажды мы спасли 90-летнюю женщину. Она сутки пролежала в холодной воде»

В Самаре уже пять лет существует отряд добровольцев, который занимается поиском пропавших людей.

Ольга Фролова в числе волонтеров «Лиза Алерт» практически с момента его образования. Теперь помощь людям, потерявшим своих близких, — неотъемлемая часть ее жизни.

— Как вы узнали о движении «Лиза Алерт»?

— В России это движение возникло в 2010 году. А я о нем узнала в 2012-м, когда уехала из Самары учиться в Саратовскую государственную юридическую академию. Студенткой я играла в интеллектуально-экстремальную игру «Дозор» и однажды увидела на ее сайте объявление «Лизы Алерт». Это было сообщение о поиске пропавшей девочки-подростка. Мне захотелось помочь, и я написала в группу добровольцев. На тот момент отряд в Саратове был совсем новый, образован всего два месяца назад. Мне ответил региональный представитель Константин Костырин: «Приходи».

— Каким получился первый опыт?

— Были смешанные чувства — и удовлетворение, и разочарование. Девочку нашли, но не мы. После я решила еще раз поучаствовать в поиске, затем еще… И так уже пять лет.

— Когда вы вернулись домой, в Самару, здесь уже существовал отряд «Лиза Алерт»?

— Он был образован чуть позже саратовского. Здесь региональным представителем был Владимир Рябов. Он занялся этой деятельностью, когда пропал его знакомый и пришлось организовать поиск. Владимир связался с Константином Костыриным, тот проинструктировал новичков-волонтеров. Несколько лет, пока наш отряд не приобрел опыт, Константин был его куратором, помогал в работе, объяснял методику поиска, мы проводили учения с участием саратовцев.

— Кого чаще всего приходится искать?

— На первом месте пожилые люди, затем — подростки. Самый насыщенный для нас сезон — лето-осень, мы его называем «грибным». В этот период бывает до пяти поисков в день.

— В вашей практике были особенно запоминающиеся случаи?

— Однажды осенью мы искали 90-летнюю женщину на острове Поджабный. Она не отзывалась на телефонные звонки, и родные забили тревогу. К нам заявка поступила через сутки. Ближе к ночи мы переправились на другой берег Волги, моя группа вела поиск на берегу озера. У старушки был с собой телефон, который неожиданно включился и зазвонил, когда мы были рядом. Волонтеры услышали звук и так вышли на потерявшуюся. Выяснилось, что бабушке стало плохо, она упала и сутки пролежала головой в холодной воде. Удивительно, как она выжила. Вообще люди преклонного возраста часто оказываются физически выносливыми, терпеливыми. В экстремальных ситуациях это очень важно — поиски иногда начинаются на вторые или третьи сутки.

— Какие люди и как приходят к вам в отряд?

— В отряде люди разных профессий и возрастов. Чаще всего о нас узнают из интернета. Кого-то привлекли резонансные истории, о которых рассказывали СМИ, а кому-то пришлось пережить подобный опыт с близкими. Многие приходят в отряд по примеру своих знакомых. Мы всегда рады новым людям. Когда идет активный поиск, чем больше волонтеров, тем лучше.

— Новички проходят специальное обучение?

— Мы их обычно ставим в пару с опытным волонтером — старшим группы. Кроме того, им рассказывают, как правильно пользоваться компасом, обращаться с навигатором. Резонансные поиски чаще всего проходят в природной среде.

— Как происходит процесс сбора волонтеров?

— Поступившую заявку вносят в соответствующую программу. Люди, которые имеют к ней доступ, видят новую информацию. Инфорг готовит ориентировки, посты для соцсетей, делает рассылки для мобильных компаний, обзванивает людей. Если необходим активный поиск, выходит на координатора, который ставит задачи волонтерам. Те, кто постоянно выезжает на поиски, добавлены в чат, где тоже публикуется информация.

— Если потребуется помощь «Лизы Алерт», как вас найти?

— О пропаже человека можно заявить двумя способами: позвонить на «горячую линию» по телефону 8-800-700-54-52 или заполнить форму на сайте. Иногда заявки к нам поступают непосредственно от сотрудников полиции, с которыми у нас заключено соглашение.

— Ведете статистику обращений в отряд?

— В 2015 году к нам поступило приблизительно 157 заявок, в 2016-м — в районе 340, в 2017-м — 360, а в 2018-м — 500 с лишним.

— В Куйбышевском районе часто люди теряются?

— Если сравнивать с другими районами Самары, например с Кировским и Промышленным, то количество пропаж здесь на порядок меньше. Это связано с тем, что в крупных районах проживает большее количество людей.

— Остро переживаете неудачи?

— Я такие поиски называю «своим личным кладбищем». Говорю себе, что как координатор где-то недоработала. Иногда неудачи происходят по незнанию. Поэтому стараюсь посещать обучающие мероприятия, езжу на форумы «Лизы Алерт» в Москву.

— Как относятся близкие к вашей деятельности?

— С тех пор как я занялась поиском, моя жизнь разделилась на «до» и «после». Я продолжаю общаться со старыми друзьями, но для меня походы в кафе или клуб менее важны, чем помощь в поиске пропавших людей. Когда стоит выбор провести время в компании или отправиться на поиск, я всегда выбираю последнее. Друзья сначала не понимали, зачем мне это надо, теперь привыкли.

— Многие волонтеры не задерживаются в отряде надолго. Как вам удается не перегореть?

— Со временем приходит усталость. Когда пропускаешь через себя чужую беду, быстро выгораешь. Много людей ушло из отряда именно по этой причине. Я сумела поставить заслон чувствам. И, конечно, стараюсь переключаться, отдыхать. Сейчас, например, взяла перерыв в волонтерстве. Но свою жизнь без отряда уже не представляю.