С «Планетой» по планете

Три премьеры «Самарской площади», и все — попадание в яблочко

За четыре месяца театр выпустил три премьеры — сроки почти фантастические. О том, как публика принимает новые спектакли и чем труппа планирует заняться после небольшой передышки, нам рассказали художественный руководитель Евгений Дробышев и директор, актриса театра Наталья Носова.

— Мы с вами беседовали перед премьерой спектакля «Я собака» по повести юного автора Миши Самарского. Прошло полгода. Можно сказать, что проект оказался успешным?
Н. Н. Он более чем успешный, даже не ожидали такого. Актер театра драмы Олег Белов мне говорил: «Ты не жди, что будут полные залы — моноспектакль он и есть моноспектакль». А у нас аншлаги весь сезон!
— И чем можно объяснить такую его популярность?
Н.Н. Даже не знаю. Крупными буквами на афише написано: «Монолог собаки-поводыря». Зал каждый раз полон. Много детей с родителями, приходят целыми классами… Кто не читал эту книгу, потом читают. Сначала я переживала: дети реагируют по-своему, могут мешать остальным зрителям. Но, по отзывам, — не мешают, даже наоборот — радуют своей непосредственностью. Один раз нас уговорили показать спектакль для совсем маленьких ребятишек — семи-восьми лет. Выдержать час сорок пять для них очень тяжело. Словарный запас еще небольшой, а в постановке почти нет действия — это монолог. Кроме того, они уже знают, что такое интерактивное общение — если спрашивают, надо отвечать. А весь спектакль строится на обращении к публике, вот они и начали со мной общаться. Пришлось по ходу действия кое-что менять. Учителя плакали… Вообще после спектакля «Я собака» взрослые мужчины — и те, не стесняясь, плачут.
— Тяжело дается моноспектакль?
Н.Н. Да. Сейчас я еще привыкла, а первое время очень боялась. Играть без партнера сложно — никто не прикроет, не поддержит.
— А если еще раз предложат такой же, согласитесь?
Н.Н. Если интересный материал — да. Повесть «Радуга для друга» ведь я сама предложила поставить. А потом мы получили муниципальный грант в области культуры и искусства, и проект стал вырисовываться.
— Хотелось бы поговорить еще об одной премьере — комедии «Тестостерон», которую поставил молодой режиссер Станислав Полихин. На мой взгляд, он по-новому взглянул на вашу труппу, как бы «освежил» ее. Планируете еще работать с ним и другими приглашенными?

Е.Д. Сейчас как раз этим занимаюсь. Недавно прошел молодежный фестиваль «Театромагия», и я записал контакты трех режиссеров: Андрея Корионова (спектакль «Записки провинциального врача», петербургский ON.TEATP), Дмитрия Марфина («Зима», тольяттинский театр «Дилижанс») и Анастасии Алмазовой (Das ist Vaterland, Самарская государственная академия культуры и искусств). Прежде всего интересуют самарские молодые режиссеры, потому что их нужно поддерживать в первую очередь. У меня такое впечатление, что грядет расцвет русского театра. Так много появилось хорошей режиссуры! В Санкт-Петербурге я несколько раз посещал ON.TEATP, там молодые режиссеры и очень талантливые. Подробно рассматривают человека, жизнь. И наши самарские не отстают. Откуда у них только это берется? Время, что ли, такое? Раньше хороший режиссер был редкостью, а сейчас практически массовое явление. Когда ребятам станет лет по 35 и они поднаберутся опыта и мудрости, это будет потрясающе!
— Можете поделиться планами на новый сезон?
Е.Д. У нас был очень сложный период с октября по декабрь -каждый месяц по премьере плюс 25-летие театра и куча поездок. Репетиции в поезде, в самолете. Я торжественно поклялся перед труппой, что вторую половину сезона новых репетиций не будет. Думаю сейчас, что ставить дальше, читаю пьесы. Дело в том, что у нас насыщенный репертуар, а снимать нечего, потому что все идет при полном зале.
Н.Н. А еще нужно дать работу молодым. Мы их вводим в спектакли, но не на ведущие роли. Получается, что взяли в труппу, а люди сезон просидели без дела.
— У вас не происходит оттока зрителей, может быть, потому, что в других театрах появляются те же названия? Я имею в виду чеховскую «Чайку» в «СамАрте» и «Тестостерон» в театре драмы.
Е.Д. Нам показалось, что одно время стали меньше ходить на «Чайку» после того, как она появилась в «СамАрте», но теперь зрители к нам вернулись.
Н.Н. На «Тестостероне» у нас полные залы. Иногда, правда, происходит путаница. Зрители говорят: «Мы думали, что вы арендовали зал театра драмы». «Герострата» мы начали ставить, потому что считали, что в «Актерском доме» его не будут играть из-за болезни Олега Белова, а на его роль ввели Сергея Захарова.
Е.Д. В «СамАрте» «Чайку» дают редко, да и публика у них своя.
Н.Н. Слава богу, что мы дожили до того времени, когда в Самаре ходят в разные театры и сравнивают потом.
Е.Д. Даже если в «СамАрте» выйдет «Гамлет», а у нас вдруг выстрелит эта идея, я буду делать. Тем более что у нас с Анатолием Праудиным (режиссер «Чайки» в «СамАрте», репетирует там «Гамлета» — Прим. авт.) разные взгляды на жизнь и театр.
— Самарцы охотно ходят на классику?
Н.Н. У нас хорошо раскупают билеты на «Женитьбу» по Гоголю, «Олигарх» по пьесе Островского тоже очень популярен.
— Не общались с коллегами на тему, как у них с классикой?
Н.Н. Целенаправленно не беседовали. Но, например, Софья Рубина (руководитель театра «Камерная сцена» — Прим. авт.) не жалуется. Правда, у нее материал получается уникальный, она же берет не пьесы, а сама инсценирует прозу. Мне кажется, в Самаре никто не сетует на отсутствие зрителя. Наших кассиров, например, иногда обвиняют в коррупции.
— Почему?
Н.Н. Зрители не могут поверить, что нет билетов. Забегают в гневе: «Что же у вас никогда их нет ?!»
— Вы недавно вернулись с гастролей…
Н.Н. Да, мы ездили в Прагу и Брно со спектаклем «Планета» по пьесе Евгения Гришковца. Гастроли состоялись в рамках программы Союза театральных деятелей по популяризации российского искусства за рубежом.
По этой же программе мы были в Будапеште, дважды в Вене, Дании. Помимо нас в ней участвуют театр драмы, «Актерский дом», сызранская труппа.
— Когда вы были в Германии со спектаклем «Планета», у вас возникали проблемы с синхронизацией перевода. А в Чехии с этим были трудности?
Н.Н. Нет, потому что мы выступали для русскоязычного населения. Там много выходцев из России. Если в Праге в основном были русские, то в Брно — преимущественно чехи пожилого возраста.
Е.Д. А они поголовно говорят по-русски.
Н.Н. В Брно наше выступление проходило в рамках фестиваля «Русская весна в Моравии». В Европе, кстати, пользуются большим спросом театры малых форм, такие, как наш. И Евгений Гришковец там очень популярен.
— А в ближайшее время поедете на гастроли?
Н.Н. Есть планы на ноябрь. Это поездка со спектаклем «Я собака» в Штутгард, город — побратим Самары. Ждем от них подтверждения. Если получится, то посетим еще Ульм, где нас знают и, думаю, с удовольствием примут.
С 7 по 10 сентября мы будем в Москве. Точно повезем спектакль «Я собака», сейчас определяемся, какой еще. Выступаем в «Доме Высоцкого» на Таганке. Там театральный зал на 130 мест. Почти как наш — камерный, уютный.
Раньше мы отказывались от гастролей, потому что не могли их себе позволить. И из-за того, что не принимали участие в форумах, вылетели из фестивальной обоймы. Теперь деньги нам выделяет департамент культуры, и мы третий год выезжаем на фестивали и возвращаемся с наградами.
Е.Д. Новые зрители, мнение коллег о спектаклях — это все очень важно и необходимо для нас.