Петр Мамонов на Волге. В память о великом актере и музыканте

15 июля актер и музыкант Петр Мамонов скончался от осложнений, связанных с коронавирусной инфекцией. Петр Николаевич бывал у нас, если я не ошибаюсь, пять раз. Или шесть? Неважно, ведь каждый раз был очень особенный. От первого приезда в Летний театр парка имени Горького до невероятного сольного выступления перед ста тысячами на «Роке над Волгой». И недопонятого «Незнайки» в ОДО пять лет назад. Мне повезло не просто видеть его здесь — однажды я участвовал в его привозе. Более того, единственные деньги, которые я заработал в шоу-бизнесе, были как раз за концерт Мамонова в Самаре. Но это был уже Петр Второй. А началось все гораздо раньше. 

198? — Петр Первый

«Звуки Му» приехали в Куйбышев, в 198-не-помню-каком году. Выступали в Летнем театре Струкачей вместе с «Ва-банком», для которого это был четвертый-пятый концерт. Тогда про Петра Мамонова и его группу я знал только то, что они есть — то ли из газеты “Московский комсомолец”, то ли из белорусских и литовских журналов. На концерт пришел с папой. Не помню, кто кого позвал. Но папе тоже понравилось. Потому что перед нами выступала одна из лучших авангардных групп в мире. Этого нельзя было не понять. Вот так нам повезло — всем, кто был на этом концерте. 

Петр демонстрировал свои трюки, о которых публика уже была наслышана и ждала, но реальность превзошла любые ожидания. Я зачем-то пытался фотографировать — картинки и пленка, конечно, не сохранились, но фотографии, даже самые хорошие, как и видео, той атмосферы никак не передают. Сейчас это выглядит как классика жанра, а тогда был удивительный микс из жгучего возмущения и восхищения. И мне кажется, что его чувствовали практически все зрители, несмотря на разницу в возрасте, вкусах и убеждениях. 

Петр проживал каждую песню в экстазе, но этот экстаз был артистическим. Всегда — не только в этом концерте — оставалось ощущение, что он с трудом втискивает себя в эти образы, ему там неуютно и тесно, но это делает ситуацию совсем уж узнаваемой и сильной. 

И вот он ушел, а мы его так не поняли и не узнали, хоть и считали мудрецом и слушали внимательно. «Звуки Му» сыграли все свои бессмертные песни и перевернули мозги многим молодым людям в Куйбышеве. Через пару лет в городе появилась куча местных групп, поющих на русском, а первый крупный фестиваль, конечно, был назван «Самый плохой». Зато мы умеем летать!

2006 — Петр Второй

Уже после съемок фильма «Остров», но еще до премьеры, Света Сорокина и я договорились о приезде Петра Николаевича в Самару. Хотелось, конечно, концерт, но он выступал со своим спектаклем и вышел на сцену «Дзержинки» с программой «Мыши и Зелененький». 

До оглушительного успеха «Острова» оставалось буквально несколько недель. И Петр Николаевич еще не был супервостребован и не делал starца. Но как мудрый человек понимал, что скоро «грохнет» и откровенно получал удовольствие от этого затишья перед бурей славы мирской. Ничего от просветленного старца, православного святого в нем не было. Мы как организаторы концерта общались с Петром постоянно, и был он очень едок в речах, иногда даже оскорбителен. На пляже, глядя на Волгу, он вдруг наговорил нам каких-то довольно обидных вещей. Ольга очень мягко пристыдила его — Мамонов вдруг заплакал. Не знаю, уместно ли такое воспоминание сейчас, но для меня он навсегда останется очень тонким и ранимым человеком. За тысячей масок скрывалось лицо, но мы его уже никогда не увидим.

А после концерта Петр и группа поклонников шли от «Дзержинки» в гостиницу. Мы каким-то невероятным образом поселили Петра Николаевича практически в бывшую квартиру Максима Горького: раньше там был музей, а в нулевые какие-то ведомственные аппартаменты. Все шли гурьбой по улице Степана Разина, и Петр рассказывал про свою молодость на Большом Каретном — наверное, потому что почувствовал сходство районов, читал матерные присказки из 60-х и говорил про свои любимые группы. Особенно про Ventures. Мамонов был выдающийся меломан, московский хулиган, король подворотен, великий люмпен. И эта процессия, бредущая поздним вечером по плохо освещенной Степашке, продолжается посейчас.

 2007 — Петр Третий

Через год после выступления в «Дзержинке» Петр Николаевич приезжает на фестиваль, организованный журналом «Город», в котором я тогда был редактором. «Остров» уже случился, образ отца Анатолия и Петра Мамонова слился в сознании публики воедино. Тем более что значительная часть ее до «Острова» никакого Мамонова не знала. «Оказывается, он еще и поет», — говорили некоторые гости, что одновременно бесило и восхищало. И на творческой встрече, которая происходила в зале театра «Самарская площадь» мне довелось увидеть Петра Мамонова в его православной ипостаси. И тут тоже был крохотный зазор между тем смыслом, который мы читаем в его цитатах на бумаге и экране, и тем, как эти слова звучали в его устах. Выстраданность этих слов придавала им особое значение. Путь Петра к Христу был тернист, но лукавый шут никогда не покажет вам шрамы. У Мамонова был настоящий — от удара заточкой в московской шальной молодости. 

2011 — Петр Четвертый

Меньше всего ожидаешь увидеть такого человека, как Петр Мамонов, на таком фестивале, как «Рок над Волгой». Но зато мы точно можем похвастаться: самый большой зал на концерте у Петра Николаевича точно был тут, в поле Красного Пахаря. Точно больше ста тысяч, масштаб Вудстока. Ну и публика, в основном годящаяся Петру Николаевичу во внуки и вряд ли видевшая тот же «Остров» и тем более «Такси-блюз». 

Вот он выходит на сцену. Один. Видимо, немного прифигивает от размера зала. Подстраивается под новую атмосферу и выдает такие “Досуги Буги”, что публика сначала стихает в недоумении, а потом постепенно начинает аплодировать, с переходом в овацию, под монотонный одноаккордный фендер Петра. Великая рок-звезда. Без ансамбля, сам… И даже если никогда не возродится «Рок над Волгой», он останется в истории навсегда, хотя бы из-за этого сольного выступления Мамонова. 

2016 — Петр Пятый

Не крайний — последний раз, когда я его видел. В подходяще убогом зале ОДО, с самыми новыми «Звуками Му» Петр Николаевич показывал свою программу «Приключения Незнайки». Народу в зале было немного, и были даже недовольные, хотя вроде и знали, куда шли. Потому что Мамонов снова приехал совсем другой. Длинная композиция, когда Петр просто читает сказку Носова под монотонный аккомпанемент. Банально, скучно, нелепо, но постепенно затягивающе. И дурак Незнайка предстает… Кем предстает? Алкашом, маргиналом, свободным художником, бродягой, святым, шутом… Непонятым гением. 

А потом проходит жизнь. И песня «Николай» — то ли мрачный истерн, то ли обращение к отцу, то ли продолжение страшного «Консервного ножа». Когда все, что остается от тебя, — это четыре буквы имени, вырезанных консервным ножом. И вот я уже в гробу, а мне все мало. И те, кто пограмотней, наверняка скажут, что это такой кавер на Игги I need more, даже по тексту похоже. И получается, что даже в этой пророческой песне Петя снова ускользает.

Мы никогда не узнаем, каким он был человеком. Но он был Великим Артистом. Шутом Господа.

Страничка истории

«Самарская Газета» была основана антрепренером самарского театра Иваном Новиковым. Все доходы, приносимые ею, поначалу использовались исключительно на театральные дела. В 1894 году Новиков продал «Самарскую газету» местному купцу Костерину. Новый издатель привлек к сотрудничеству в ней ряд прогрессивных журналистов.

С февраля по декабрь 1894 года в газете работал писатель Евгений Чириков. Здесь он печатал свои небольшие рассказы, фельетоны и «Очерки русской жизни» за подписью Е. Валин.

В «Самарской газете» начиналась литературная карьера Максима Горького. Он приехал в Самару в 1895 году по совету Владимира Короленко никому не известным писателем. Сначала вел отдел «Очерки и наброски», а затем и отдел фельетона «Между прочим». С марта по октябрь 1895 года был редактором. На страницах «Самарской газеты» опубликовано свыше 500 различных его публицистических произведений и свыше 40 рассказов.

С 1896 до начала 1900-х годов в газете работал Скиталец (настоящее имя — Степан Гаврилович Петров). Он продолжал эстафету, принятую от Горького — вел отдел фельетона «Самарские строфы», печатал свои стихи.

На страницах газеты в разные годы печатались Николай Гарин-Михайловский, Алексей Бостром, критик Василий Чешихин-Ветринский. Сюда присылали свои произведения Владимир Короленко, Александр Куприн, Дмитрий Мамин-Сибиряк. С 1894 года в «Самарской газете» начинает работать Николай Ашешков, известный своими народническими взглядами. На страницах издания появляются серьезные экономические статьи. К этому времени относится начало творческого пути Александра Смирнова. Он пишет литературно-критические материалы, театральные рецензии, выступает и как поэт, работает над очерками по истории Самарского края.