Как оптимист пессимисту

Ирина Цветкова о потерях, приобретениях, свободе слова и свободе совести

Журналистика умерла, полагает Леонид Парфенов. Председатель Самарской областной организации Союза журналистов России со звездой отечественного ТВ не согласна.

— Зашла в «Российскую газе­ту» Иринку Чечурину с «Золо­тым пером» поздравить, гляжу: а «перо»-то не то, что три года на­зад.

— Новые времена — новые симво­лы.

— И кто автор теперешнего?

— Скульптор Иван Мельников. Он сейчас возглавляет Союз худож­ников Самары.

— Очень красивый символ у Мельникова получился. Подарок, опять же, полезный к «золотому перу» прилагается – ноутбук. Но и Ира, конечно, достойна победы.

— Дорого еще то, что победите­ля коллеги определяют. Свои же, са­марские, журналисты. А они в случае с Чечуриной были единодушны. Как и в случае с Виктором Шепелевым (ГТРК «Самара». — Ред.), который представил на конкурс фильм о По­беде. При обсуждении победителя в номинации «Интернет-издания» то­же разногласий не возникло — Алек­сандр Барышев.

— Отдельное спасибо за Свету Ишину («Волжская заря». — Ред.). Так, как пишет Света, сейчас уже мало кто пишет. Нынче же при­нято языком пресс-релиза с чи­тателями разговаривать, а Све­та со своими — по-человечески. Тепло и проникновенно. И, ду­маю, именно это жюри и оцени­ло, присудив ей премию Генна­дия Шабанова «И мастерство, и откровение».

— Именных премий у нас пять. Они так же престижны, как «Золотое перо губернии», все учреждены в па­мять о выдающихся самарских жур­налистах, и нам бы очень хотелось, чтобы появилась еще одна.

— Эдуарда Кондратова?

— Да. Он ушел из жизни в ноя­бре, и это такая утрата… Вот мы го­ворим о премии «Золотое перо», а ведь Эдуард Михайлович… Эдик, ко­нечно же, Эдик — мы не называли его иначе…

— … хотя сам он о себе говорил: «ископаемое». Я, говорил, иско­паемое, но полезное ископаемое.

— Так, в 70-х же еще в «Изве­стия» пришел. Успев до этого и в га­зетах поработать, и на телевидении. Полвека почти в профессии! Так вот, о «Золотом пере». Эдик и тут у ис­токов стоял. И все одиннадцать лет был председателем жюри. И это то­же работало на конкурс, потому что в журналистике Кондратов автори­тет безусловный, ни на какие сдел­ки с совестью никогда не шел, все об этом знали, а это очень важно. Очень. И вот теперь его нет. Эди­ка нет, но есть его книги, сценарии, фильм «Тревожные ночи в Самаре», гимн самарских журналистов… Та­кой яркий след оставил этот чело­век в профессии, столько сделал для нашего города и нашего творческого союза, что мы просто обязаны уве­ковечить память о нем. Так что жур­налистская премия имени Эдуарда Кондратова будет обязательно. Но нам бы очень хотелось, чтобы и на доме, где он жил, появилась памят­ная доска. И мы приложим все уси­лия к тому, чтобы Эдуарду Кондра­тову присвоили, пусть посмертно, звание почетного гражданина горо­да и чтобы была издана книга, ко­торую он собрал перед самой своей смертью.

— Публицистика?

— Статьи в самарских газетах. Он даже уже и название книжке приду­мал. « И все же быть добру».

— А если, Ирина Владимиров­на, говорить не о потерях…

— Хорошего, к счастью, в 2010-м было немало. И больше всего раду­ет то, что организация наша не сто­яла на месте, а развивалась. Ну вот, скажем, фотообъединение. Трех лет объединению нет, а столько вы­ставок уже! А какие люди дают там мастер-классы! Виктор Ахломов, ле­гендарный фотокор известинский; 16-кратный призер конкурса «Рос­сия Пресс Фото» и победитель все­мирного конкурса фотожурналистов World Press Photo Сергей Максими­шин… Провели (в этом году второй раз) областной конкурс фоторабот «Самарский взгляд». Председатель жюри — Юрий Рост («Новая газета», Москва. — Ред.) Еще одно имя оте­чественной журналистики. И какое имя!

— Подразделения блогеров в рамках СЖ создать не планиру­ете?

— У меня неоднозначное отноше­ние к блогерам. Я с уважением отно­шусь к тем, кто, даже критически от­кликаясь на события, не прячется за псевдонимом. Но чаще коммента­рии свои блогеры дают под вымыш­ленными именами и, мало того, что в выражениях не стесняются, так по­рой еще и лгут самым беззастенчи­вым образом.

— Ну, у нас же не только свобо­да слова, но и совести.

— Если считаешь, что прав – от­кройся. Откройся и неси ответствен­ность за свои слова. Я так cчитаю. Хотя мы, конечно же, задумываемся над тем, как выйти и на эту аудито­рию. Тем более что и там много про­фессиональных журналистов.

— Молодежь вообще вся там. Кстати, о молодежи. Пополняет ряды?

— И довольно активно. Вооб­ще организация растет. И не толь­ко за счет молодежи. И зрелые лю­ди приходят. Критикуют, бывает, союз. Говорят, да зачем он нужен. Но проблемы возникают – идут к нам. Профессия же не простая, кон­фликтная, и в одиночку, бывает, не справишься. А мы помогаем. По­могаем найти работу, если человек оказывается без таковой, обеспе­чиваем, если нужно, юридическую поддержку. У нас договоренность с адвокатской конторой «Самара — адвокат», и консультации журнали­сты получают бесплатно. Большое жюри в процессе активно участву­ет. Даже в судах журналистов защи­щает. И журналистов, и целые изда­ния.

— Cадовский в основном в этом жанре работает.

— Виктор Данилович — вообще уникальная личность. И журналист, и юрист, и великолепно знает все связанные со СМИ законы, и столь­ким уже помог. До Страсбургского суда доходил!

— Союз журналистов – кро­ме всего прочего, еще и возмож­ность повысить квалификацию. В новом году что-то интересное в этом плане предложите?

— Да вот уже в январе стартует об­разовательный проект для журнали­стов, специализирующихся на куль­туре. Реализуем мы его совместно с министерством культуры Самарской области и Поволжской социально- гуманитарной академией. Мастер- классы будут вести искусствоведы не только из Самары, но и из Москвы, и по итогам (а это годичное обуче­ние) курсанты получат сертифика­ты ПГСГА.

— Совместных проектов с го­родской властью не намечается?

— Обязательно будем сотрудни­чать. Причем не только по линии Союза журналистов. Идеи есть у всех творческих организаций горо­да, и мы уже обсуждали некоторые из инициатив с Дмитрием Игореви­чем Азаровым. Говорили, например, о развитии фестиваля прессы, кото­рый у нас ежегодно проходит в Стру­ковском саду.

— А вот еще одно имя отече­ственной журналистики утверж­дает, что пресса в отечестве на­шем благополучно скончалась. Я о Леониде Парфенове, который, как мне кажется, не так уж от ис­тины и далек.

— А я бы не стала драматизиро­вать. Я вообще оптимист по жиз­ни, а уж когда мне говорят, что рос­сийская журналистика себя изжила, что журналистов в России нет, а кру­гом одни рекламщики и пиарщики, то не соглашаюсь категорически. Ну нельзя обобщать! Да, есть сервиль­ная журналистика, есть журналисти­ка манипулятивная, но по-прежнему есть в профессии люди, и ты их тоже знаешь, которые честно делают свое дело. Это к вопросу о «смерти жур­налистики». А что касается «смерти российской журналистики», то в той же хваленой Америке ситуация ров­но такая же: у каждого СМИ – свой хозяин, который так или иначе вли­яет на редакционную политику. И тем не менее – «свобода слова». И вот тут я бы не стала спорить, пото­му что свобода слова, на мой взгляд, это не только возможность для жур­налиста говорить, что он думает. Это еще и возможность для читателя по­лучать информацию из разных ис­точников. Получать, сравнивать и на основе этого сравнительного анали­за делать собственные выводы. И та­кая возможность есть. И не только у американцев. Она есть и у нас.