Спелеолог, преподаватель технического университета Михаил Бортников более 20 лет занимается поиском и научным описанием пещер. Он рассказал sgpress.ru об экспедициях и открытиях, о красоте и опасности подземного мира.
— Я родом из Тольятти. Еще будучи школьником, решил, что стану геологом. В 1985 году уехал на Урал, где поступил в Миасский геологоразведочный техникум. За время учебы у меня появились друзья-спелеологи, и, глядя на них, я тоже увлекся исследованием подземных пространств. Считаю Урал своей второй родиной, там я побывал в сотнях пещер.
После окончания техникума меня по распределению направили в Уфу. Я работал геологом в разных организациях, заочно продолжал образование в московском вузе. С друзьями мы организовали междугородний клуб спелеологов, продолжили экспедиции. В этих путешествиях я понял, что интересны не столько сами походы, сколько поиск пещер и их изучение.
В 1994 году я переехал в Самару, где остался верен профессии. Местные спелеологи — а я к тому времени был уже известен на Урале — вышли на меня. Через три года мы создали общественную организацию «Самарская спелеологическая комиссия». Но только в 2019-м зарегистрировали ее и стали филиалом российского союза спелеологов. Мы составляем кадастр пещер области.
Кроме того, десять лет я руководил спелеоклубом нашего госуниверситета, где занимались студенты. Он закрылся после слияния со СГАУ, где уже существовало подобное объединение. С тех пор я исследую пещеры только с членами нашей комиссии.
Спелеологи работали в области и в советское время, но к 90-м годам никто точно не знал, сколько у нас пещер, какие они. Первый список из 30 естественных подземных пространств я составил на основе старых публикаций. По слухам и легендам нашел сведения о еще нескольких десятках объектов.
В результате работы нашей комиссии в кадастре пещер Самарской области на 1 января 1998 года было 59 естественных объектов, на начало 2005-го — уже 83 естественных и 44 искусственных, в 2020-м — 121 и 61 соответственно. При этом в список попадают только пространства длиной более 10 метров. По каждой полости собрана информация: местонахождение, карстово-спелеологическое районирование, описание входа. Указаны параметры — длина, высота, площадь, глубина, порода, температура внутри и на поверхности, отложения, остатки растений и животных, потенциальная опасность. Обязательны графические изображения, планы ходов.
За 23 года мы открыли около 90 естественных пещер. Часто думаю: «Ну все, сколько можно?». Но мы продолжаем находить в среднем по четыре объекта каждый год. В этом сезоне из-за коронавируса было мало экспедиций. Мы обнаружили несколько подземелий, но пока не обследовали их.
Поиск — сложное дело. Пещера — карстовое явление, на поверхности оно проявляется через воронки. Мы выезжаем на территории и по картам, снимкам смотрим, где есть
провалы. Второй путь — обследование скал. А самый трудный — прочесывание местности. Многие участки в зарослях, трудно проходимы. На поверхности на метр может выступать камень, а под ним — пещера. Большинство экспедиций не приносят результатов. Еще кто-то из жителей может случайно найти пещеру и сообщить нам об этом, но за последние десять лет нас навели на подземелья всего два раза.
Недалеко от села Ширяево, на территории Жигулевского заповедника, есть урочище Каменная чаша. Сюда приезжают сотни паломников и туристов, в том числе их привлекает святой источник. Долгое время никто не знал, что в Каменной чаше есть несколько пещер. Мы открыли их в 2011 году. Одна расположена высоко на горе, вход в нее размером со свод русской печи, туда можно только проползти. Протяженность этой пещеры — 26 метров. Назвали ее в честь известного географа, преподавателя МГУ Александра Боркова. В этом же подземелье нашли кости и осколки черепа бурого медведя, который обитал на Самарской луке в конце XIX века.
В 2016-2017 годах мы исследовали Усольско-Березовский массив. Это в Шигонском районе. В верхних частях склонов нашли и изучили четыре пещеры: Орлиную, Яночку, Кабацкую-1 и Кабацкую-2. Разобрались с легендами и написали научную статью. Все наши исследования завершаются публикациями. С 1998 года мы издаем сборник «Спелеология Самарской области».
Я занимаюсь не только Самарской областью. Мне также интересна западная часть нашей страны, вплоть до Урала. Несколько лет назад я первым озвучил количество пещер на территории русской равнины, за исключением Кавказа и Крыма, — 1 035. Самой крупной является Кулогорская-Троя в Архангельской области, ее протяженность — более 16 километров.
В Самаре немало сильных ученых-спелеологов и спортсменов. Последние проходят пещеры разных категорий сложности, преодолевая препятствия, и получают разряды. Спелеологи клуба госуниверситета раньше позиционировали себя как спортсмены, но со временем большинство из них переросло в исследователей. Они выезжают в экспедиции в Абхазию, где изучают одно из самых глубоких подземных пространств мира — систему Арабикскую. В нее входит и пещера Куйбышевская, открытая нашими спелеологами в 1979 году. Как геолог я помогаю на Арабике по мере возможности. А клуб «Жигули-спелео» обследует массив Загедан в Карачаево-Черкессии.
В мировой и российской спелеологии большая конкуренция, и найти свою нишу не- просто.
Когда человек впервые попадает в пещеру, может возникнуть страх, что он застрянет в узких ходах. Я часто вижу такие истерики и знаю, как на них реагировать. А вот с клаустрофобией на практике не встречался.
Бывает, люди теряются в пещерах, если уходят с туристических троп и не имеют при себе мощных фонарей. Многие блуждают в поисках выхода из системы Братьев Греве. Но, как правило, недолго — туда постоянно кто-то заглядывает. Кстати, это моя любимая пещера. Я много ею занимался, написал о ней песню… Опасны на этот счет Сокские штольни — самые протяженные искусственные пещеры в регионе. Их длина более 26 километров. Как-то там неделю бродил мужчина. У него была с собой еда, а воду он пил из луж и слизывал со стен.
Когда есть хороший свет, оборудование, отличная компания, пещеры воспринимаются совсем по-другому. В естественных подземельях чистый воздух, низкое количество микробов — как в операционной. Известен лечебный эффект пещерного воздуха при заболеваниях легких. А еще тишина, которой так не хватает в городах. Поход с ночевкой, красоты природы, открытия — это же настоящее счастье. Ни с чем не сравнить!
В пещерах Самарской области живут лисицы. В 70-е годы с куйбышевскими спелеологами произошел курьезный случай. Они пробирались в пещеру Речка у Кинеля. Она узкая, но длинная. Первый пополз. Второй ждал своей очереди, и вдруг из полости вылетела лисица и пустилась наутек. Первый спелеолог рассказал потом, что встретился со зверем лицом к лицу и не знал, как разойтись с ним. Тогда он опустил голову и закрыл ее руками. Лиса не растерялась и пробежала по нему. И смешно, и страшно.
Попадаются в пещерах и барсуки. Они сильные и могут атаковать людей. Встречали мы и филинов. Из мелких зверей в подземельях обитают летучие и полевые мыши. Комары и бабочки, в частности павлиний глаз, тоже там живут. Еще троглобионы — например, прозрачные коллемболы. Это мелкие членистоногие.
Путешествия в пещеры — это опасно. Велика угроза завалов. В американском фильме «Санктум» собраны все чрезвычайные ситуации, в которые могут попасть спелеологи. Пожалуй, самое опасное — это спуски на веревке в огромные обрывы. Есть риск остаться без страховки, разбиться. Чтобы совершать сложные погружения, нужно постоянно тренироваться в спортзале.
В 2019 году в системе Арабикской я спускался на 300 метров. Не очень глубоко, но я переживал, справлюсь ли. Боялся, что если со мной что-то произойдет, доставлю группе немало проблем. Людям придется доставать меня, транспортировать… Но все обошлось, я не совершил ни одной технической ошибки.
В молодости, случалось, оказывался в опасных ситуациях из-за неопытности. У меня были длинные волосы, и как-то при движении на веревке прядь попала в спусковое устройство. Героиня «Санктума» в такой же ситуации осталась без скальпа, потому что летела вниз на большой скорости. Я же закричал от боли и успел обрезать прядь ножом. Обязательно нужно покрывать голову косынкой или шапкой. Я серьезно отношусь к мерам безопасности в экспедициях, всегда перестраховываюсь, поскольку как руководитель отвечаю за жизни людей.
На государственном уровне наши данные не фиксируются. Обычно на пещеры обращают внимание, только когда в них что-то случается. В 1999 году в Сокских штольнях погибли четверо студентов и трое спасателей, не имевших специального кислородного оборудования. Я участвовал в поисковой операции.
Тогда ребята из МЧС спрашивали: «Где план штолен?». А его нет. После этой трагедии выделили средства, и мы сделали два отчета с информацией о крупных пещерах региона. Они хранятся в Росгеолфонде. Подобных инцидентов больше не было. И надеюсь, что в этом смысле наши данные никогда не пригодятся — тем более на государственном уровне.
Люди в Сокских штольнях погибли потому, что задохнулись токсичными газами. В отличие от естественных пещер в искусственных плохая вентиляция. В случае возгорания там накапливаются газы, которые долго сохраняются в виде облаков, озер. Запаха нет. Человек попадает в такое облако, его бросает в пот, он чувствует усталость, садится, закрывает глаза — и умирает. Увидев дым в штольнях, почувствовав малейшее недомогание, нужно убегать оттуда, спасаться. К сожалению, об этом мало кто знает. На входе в штольни наши ребята разместили информационные плакаты. Надеюсь, их читают.
В интернете есть планы Сокских штолен, но они старые, неполные. В прошлые годы я был инициатором поиска всех ходов и тайных частей. Рискуя жизнями, мы проходили до тупиков, завалов, куда человек может по глупости забраться. Самарский спелеолог Петр Якубсон составил современный план штолен, но он пока не опубликован.
Система Братьев Греве — 700 м
Серноводская — 580 м
Литке — 130 м
Сокская-1/3 — 26 385 м
Попова (Ширяевская-1) — 11 830 м
Люди
Люди
Люди
Комментарии
0 комментариев