Первый советский чемпион мира по хоккею жил, работал и остался навечно в Самаре

Александр Комаров — уникальная личность. Он покинул родную для него Москву и переехал на берега Волги на постоянное местожительство.

Михалев напомнил

В 60-х и 70-х годах прошлого века чемпионов мира в Куйбышеве знали наперечет. Комаров каким-то непостижимым образом оставался в тени и для местных журналистов, и для спортивных чиновников. Что, согласитесь, нонсенс.

Удивительный факт: в 1968 году знаменитый на весь хоккейный мир форвард уволился из армии с поста наставника куйбышевского СКА в звании капитана и затем четверть века работал рядовым спорторганизатором локомотивного депо. До 75 лет выходил он на лед с клюшкой в руках за команду этого предприятия в первенстве Куйбышевской железной дороги.

В 1973 году руководство ПриВО попросило Комарова вернуться в СКА. Помочь команде выбраться со дна турнирной таблицы первой лиги. Эксперимент, увы, не удался, а потом команда и вовсе прекратила существование. Через год легендарный хоккеист вернулся к прежней работе в депо.

Один из тренеров «золотой» тольяттинской «Лады» Сергей Михалев играл у Комарова в том СКА-73, где проходил воинскую службу. Именно он в начале 90-х вернул забытого всеми ветерана войны и труда в общественную жизнь. Комаров стал частым гостем во Дворце спорта. О нем наконец заговорили как о первом чемпионе мира (1954). Его имя присвоили детской хоккейной школе ЦСК ВВС. Он принимал участие в различных спортивных мероприятиях города.

Разведчик, минометчик, герой

— Я коренной москвич, — рассказывал Александр Георгиевич. — Родился в 1923 году в многодетной семье. У меня было трое братьев и сестра. Родители — обычные рабочие. Мое полуголодное детство прошло на Малых Каменщиках, по соседству со знаменитой Таганской тюрьмой и стадионом «Парижская коммуна», впоследствии переименованном в «Пролетарскую победу». С ранних лет я воспитывался во дворе, занимаясь всеми видами спорта — от футбола и легкой атлетики до акробатики и русского хоккея. В первенстве Москвы 1939 года наша юношеская команда стала победительницей.

О своих военных заслугах кавалер орденов Отечественной войны и Красной Звезды рассказывал скупо и неохотно. Не любил он поднимать эту тему. Вот о схватках с канадскими профессионалами в хоккее — другое дело. Тогда глаза у него загорались, и пережитое он мог вспоминать часами.

— Война для меня была быстротечной, но сколько друзей я тогда потерял, — у железного Комарова наворачивались слезы. — Мне повезло, что остался жив, ведь служил в разведке. Много раз был на волосок от смерти. Спасали отменная спортивная подготовка и умение быстро принимать верное решение. Этому научил хоккей.

В первые дни Великой Отечественной работника артели столичного Промзавода Комарова призвали на трудовой фронт. До октября 1941 года он строил противотанковые укрепления, доты, ходы сообщения в прифронтовой полосе. В ноябре призвали в армию и отправили служить на Дальний Восток, в Даурию. Несли службу, строили инженерные сооружения. И все время Александр рвался на фронт. Боевая жизнь началась для него в 1945 году. Успел побыть минометчиком, разведчиком. Войну закончил старшим сержантом.

Жизнь постепенно переходила на мирные рельсы. В армейских частях стали появляться футбольные и хоккейные команды. Два года Александр выступал за хабаровский СКА в амплуа нападающего вместе со своим земляком из столичной команды «Мясокомбинат» — защитником Николаем Сологубовым. Пока о них не вспомнил Анатолий Тарасов. Лидеров отпускать не хотели. Скандал по этому поводу был страшный. Только с пятой попытки будущих чемпионов мира отпустили в Москву.

Великий дебют

— Я вернулся домой, в столицу, и предстал перед грозными очами Анатолия Тарасова, — вспоминал Комаров. — Он собирал главную армейскую команду страны по канадскому хоккею. Моими партнерами по клубу стали известные мастера русского хоккея, которых я хорошо знал. Сначала выступал за ЦДКА в звене с Тарасовым — он был играющим тренером — и Валентином Быстровым, потом с Юрием Баулиным и Владимиром Елизаровым.

В свой дебютный год Комаров стал чемпионом страны. В команде его выбрали помощником капитана. Если Сологубов по каким-либо причинам не принимал участия в матче, капитанскую повязку доверяли ему.

В 1954 году сборная СССР по хоккею с шайбой дебютировала на чемпионате мира.

— В Швецию отправились с хорошим настроением — дать бой соперникам, — рассказывал Комаров. — Три стартовых матча — три победы. В первой игре разгромили финнов (7:1), затем Норвегию (7:0), далее — победа над ФРГ (6:2). После того как обыграли чехов (5:2) и Швейцарию (4:2), задумались о чемпионстве. Впереди были грозные шведы. Меня приставили опекать знаменитого Свена Тумбу-Юханссона. А мои данные против мощного форварда — 167 сантиметров роста и 64 килограмма веса. Он на две головы выше. Но с задачей выключить его из игры с помощью активного прессинга я справился отменно и не дал ему показать все, на что он был способен. Тумба не забил ни одной шайбы, а матч мы свели вничью — 1:1. На заключительном банкете Юханссон подошел ко мне и в знак признательности за игру вручил медаль. Свою, чемпиона Швеции. И сказал: «Так плотно со мной еще никто не играл. Ты настоящий мастер». Я, конечно же, был польщен словами именитого игрока. В последнем, решающем матче разделали канадцев, что называется, под орех — 7:2. Хоккей в Скандинавии любили и тогда. На следующий день все газеты вышли с карикатурой: мы преподаем урок канадцам. И фигурки игроков угадывались знакомые. Я единственный, кто был в шлеме танкиста, остальные — в велошлемах.

— Почему танкиста?

— Голову берег. Когда-то хотел служить в танковых войсках. Хоккейные шлемы появились гораздо позже.

На следующем чемпионате мира сборная СССР вместе с Комаровым завоевала «серебро». А еще через год стала олимпийским чемпионом на зимних Играх в Кортина д’Ампеццо. Но Комаров туда не попал из-за травмы колена. В 35 лет он перешел на тренерскую работу — возглавил ленинградский СКА. Проработал четыре года и переехал в Куйбышев, где долгое время трудился наставником СКА.

Ушли легендарные

Старенькая «хрущевка» на улице Революционной в Самаре. Февраль 2012 года. Поднимаюсь на пятый этаж. Комаров лежит на диване, болеет. Над ним на ковре развешаны раритетные свитеры хоккейной сборной СССР. Вот он, главный, бирюзового цвета — 1954 года. На трельяже разложены награды: медали, значки, дипломы, ордена — нечто вроде музея. И фотография второй жены — Антонины Ивановны. Счастливую половинку он обрел в Куйбышеве.

В 2000 году супруга ушла из жизни. Затем случились два инсульта. Когда положение стало угрожающим, сын отвез отца в Алексеевку, в частный дом к родственникам. В нем мы, кстати, и чествовали Александра Георгиевича в 2013 году, когда ему исполнилось 90 лет. Он выпил за свое здоровье рюмку, был бодр и весел. С сыном сыграл в бильярд. И даже взял в руки клюшку своим левым хватом, чтобы сделать, как потом выяснится, прощальную фотографию. Выглядел бодрячком. Увы, через несколько месяцев его не стало.

Провожали Комарова в последний путь из ледового Дворца на Молодогвардейской. Такой чести в Самаре удостаивали немногих. Похоронили его на городском кладбище «Рубежное», рядом с женой. Деньги на дорогое оригинальное надгробие из мрамора собирали всем миром.

После Комарова в живых из той легендарной команды первых чемпионов оставался только Виктор Шувалов. Но и он протянул недолго после смерти Георгиевича. Ушла эпоха.