Дискуссия о «Капитанской дочке»

Проект, посвященный Году театра, «Самарская газета» запустила еще в декабре 2018 года.

Тогда был создан настенный календарь, в котором каждый месяц иллюстрируют придуманные художниками афиши спектаклей. Выбраны классические произведения, постановки которых могли бы идти на самарской сцене сто лет назад. А сегодня идут на сцене современных самарских театров. Основная же часть проекта, работа театрального клуба, растянулась на весь 2019-й. Группа людей самых разных профессий, как связанных со сценой и журналистикой, так и весьма далеких от этих сфер, посещает спектакли, вдохновившие художников на создание календаря. А затем под руководством модератора Татьяны Журчевой обсуждает увиденное. Результаты дискуссии читатели могут регулярно видеть на нашем сайте. Проект реализуется при поддержке городского департамента культуры и молодежной политики, а также театров Самары и Самарской области.

Восьмым спектаклем проекта стала «Капитанская дочка» театра «Камерная сцена». Премьера состоялась 30 марта 2013 года. Автор инсценировки и режиссер-постановщик — Софья Рубина. Сценография — Георгий Пашин (Санкт-Петербург), костюмы — Ольга Никифорова, музыкальное оформление — заслуженный деятель искусств РФ Леонид Вохмянин.

Спектакль получил премию «За лучшую режиссуру» на фестивале «Виват, театр!» (Тамбов, 2014 г.) и «За оригинальное воплощение русской классики» на фестивале «История Государства Российского. Отечество и судьбы» (Ульяновск, 2014 г.)

Действие первое. Мнения

Доцент Самарского университета, кандидат филологических наук, литературовед, театральный критик, член СТД РФ, член Союза журналистов РФ Татьяна Журчева:

— Спектакль довольно старый, 2013 года. Я увидела на сцене только двух из тех актеров, что были в премьерном составе. Практически все сменились. Из центральных героев остался только один: капитан Миронов в исполнении Владислава Метелицы. Тем не менее спектакль живет, зал собирается.

«Капитанская дочка», наверное, самый хрестоматийный текст из всей школьной программы. И здесь возникает вопрос: почему сегодня интересен этот спектакль?

Заместитель директора исторического парка «Россия — Моя история» Светлана Загребина:

— Особую живучесть постановки определяет тематика. Она актуальна как никогда. В то время как в столицах идут спектакли известных режиссеров, например, распиаренного Константина Богомолова. Думаю, многие хоть краем глаза видели или читали и знают, о чем идет речь, что творится там на сцене
— полнейшая вакханалия.

Сам материал спектакля благодатный — затронуты вопросы вечных ценностей. Нравственное противостояние: добро и зло, черное и белое. Пушкин, гений и великий писатель, актуален до сих пор. Мы всю жизнь, каждый день делаем выбор, находимся на распутье в больших и малых делах. Куда нам идти? Кто с какого плеча нам подскажет? Встать на сторону правды, даже ценой собственной жизни? Или же договориться со своей совестью? Меня порадовало, что большая часть зала — молодежь. Не будем лукавить, возможно, билеты распространили через школы. Но как бы там ни было, качественная литература, как и хороший театр, нужны и важны для подрастающего поколения.

Сюжет произведения хорошо понятен. Пушкин полярно развел персонажей. Я для себя там даже какие-то гоголевские мотивы увидела: «Тарас Бульба» — Андрий и Остап. Все сложное в простом, но глубина там есть, и очень большая.

Домохозяйка Дарья Морозова:

— Пугачев и Гринев хоть и антагонисты, но в то же время похожи. Они верны себе до конца. Пугачев выбрал свой путь и следует ему, не отступает: «Казнить так казнить, миловать так миловать». И главный герой честь ставит превыше всего, даже собственной жизни. Причем не только свою, но и честь выбранной им женщины. Гринев не говорит всей правды, чтобы обелить себя в суде, поскольку не хочет упомянуть невесту и вовлечь ее в разбирательство. В его системе координат, в его кодексе это заложено на генетическом уровне. Виктория Шарая:

— У меня возникли сомнения относительно образа Пугачева. Когда читаешь это произведение в школе, разумеется, очень прямолинейно все воспринимаешь — как преподносит автор. А сейчас я задумалась: ведь по сути он же разбойник. Насколько Пугачев на самом деле благороден? Не знаю, насколько тщательно Пушкин работал с историческим материалом. Нам предлагают некую последовательность действий: крестьянок он запрещал трогать, убивали только дворян. Но мы же понимаем, как происходят любые нападения. Возможно, история, которая легла в основу произведения, была на самом деле. Здесь создан слишком уж идеальный его образ. Думаю, что на самом деле он был иным.

Идеализировать героя-злодея опасно. Мальчишки посмотрят и скажут: «Как, оказывается, здорово быть благородным разбойником». Это может привлечь их на сторону зла.

Хорошо, что постановка классическая, поскольку рассчитана в первую очередь на школьников, чтобы помочь им освоить программу. Тем более что сейчас они читают меньше. Хотя бы по спектаклю составят свое представление об этой истории. До того, как заложена база, не стоит показывать зрителям какие-то оригинальные сценические решения. А потом уже можно проводить творческие эксперименты.

Действие второе. Дискуссия

Светлана Загребина:

— Как-то прочитала одну историю — не знаю, правдива она или нет… Когда Михаил Пришвин приехал покорять столицу, то показал свои первые рассказы Зинаиде Гиппиус. На что она сказала ему: «Молодой человек, вам не надо писать, вы почитайте для начала «Капитанскую дочку». Потом Пришвин не раз говорил, что он вышел из «Капитанской дочки».

Татьяна Журчева:

— Историю про Пришвина я не слышала, но знаю две другие. «Капитанскую дочку» очень любила Марина Цветаева. Ее любимый герой здесь был Пугачев. Ее бунтарская натура тянулась к протесту. Все, что бурлило в Пугачеве, было близко Цветаевой.

У Фазиля Искандера есть чудесное воспоминание о детстве, о том, как в школе учительница читала им
«Капитанскую дочку», и его больше всего привлек образ Савельича. Это особый тип верности. В произведении есть разные варианты верности, есть бунт и протест. Пугачев или Савельич — вот в чем вопрос.

Дарья Морозова:

— Савельич — очень яркий тип личности. Если оценивать игру актеров, то из всего сегодняшнего ансамбля он мне показался наиболее убедительным (Заслуженный работник культуры РФ Алексей Якиманский. — Прим. авт.). И Пугачев, конечно (Ренат Кадыров. — Прим. авт.).

Специалист по связям с общественностью «РКС Самара» Олеся Корецкая:

— До сегодня я не задумывалась о том, какой Пугачев харизматичный. Когда мы читали в школе, все выглядело несколько схематично. Как специалист по связям с общественностью я обрабатываю много обращений от людей и вижу, что их волнует, как они за кем-то тянутся. Пугачев сегодня был бы потрясающим лидером, если его энергию направить в нужное русло.

Татьяна Журчева:

— Эту энергию нельзя направить в нужное русло. Он только сам направляет ее.

Олеся Корецкая:

— Интересно, задумывалась ли императрица, можно ли получить его на свою сторону.

Татьяна Журчева:

— Это определенный тип личности, который только сам выбирает свою дорогу, им управлять нельзя.

Олеся Корецкая:

— Мне кажется, он даже сам не слишком управляет собой. Как стихия. Скорее мечется: так решил, потом вот так…

Интересен образ капитана Миронова (заслуженный работник культуры РФ Владислав Метелица. — Прим. авт.). Сначала он показан так же, как описал его Швабрин — под башмаком у жены. Я мучительно вспоминала: как же было в книге? И потом, когда над крепостью нависла действительная опасность — не драка в бане, — произошли кардинальные изменения. Женщины не должны вмешиваться, это мужское дело. Стало понятно, что он настоящий офицер, комендант, капитан.

Светлана Загребина:

— Здесь можно еще сказать о том, как меняется человек перед лицом смертельной опасности. Он обнажается. Наносная шелуха уходит, и остается наша внутренняя сущность. Одна только эта его фраза
перед казнью на требование снять сапоги: «Сам снимешь». Имея в виду — уже после смерти.

То же можно сказать и о Савельиче. Перед лицом опасности он выполняет главную христианскую заповедь: «Нет лучше смерти, чем положить живот за други своя». Говорит: «Меня казни, а дитятку неповинного оставь». И параллельно подсчитывает размер нанесенного ущерба, составляя список утраченного имущества. Интересный и сложный образ.

Дарья Морозова:

— Сегодняшняя молодежная культура предполагает клиповое восприятие информации, упрощенное до примитивности. Удивительно, что большинство школьников спокойно и с интересом выдержали 2,5 часа спектакля.

Редактор и ведущая программы «События» телеканала «Самара-Гис» Виктория Шарая:

— Режиссер использовал некие элементы для привлечения публики. Например, сцена дуэли. Я подумала: как долго они репетировали, наверное, брали уроки фехтования. У них же лица не защищены. Ведь даже уроки фехтования берут в защитных масках.

Татьяна Журчева:

— У них бутафорское оружие, ни в коем случае не острое. Кроме того, в театральных училищах в обязательном порядке учат фехтованию. Бой в этом спектакле редуцирован. В этой постановке многие вещи изображены знаками. Все сцены насилия сделаны на условном приеме. Дуэль, наказание плетью, повешение — это все знаки. Развернуть настоящий сценический бой можно. Но здесь это было бы неуместно. Тогда надо и все остальное выстраивать в другой стилистике.

Дарья Морозова:

— Сделано все, чтобы не отвлекать внимание зрителя от смысла и от текста. Декорации, костюмы. Я это для себя назвала «все оттенки серого». Никаких ярких цветовых пятен или акцентов.

Татьяна Журчева:

— В этом специфика «Камерной сцены». Этот театр много работает с прозой. За 25 лет его истории
здесь поставлено считанное количество пьес. Все остальное — проза. Театр авторский: Софья Борисовна
не только его основатель и руководитель, но и бессменный режиссер. Акцент на текст — ее принципиальная позиция.

Светлана Загребина:

— Очень понравились голоса актеров — шикарные.

Олеся Корецкая:

— Когда прозвучала первая песня в живом исполнении, хотелось, чтобы их было побольше.

Татьяна Журчева:

— Да, голоса замечательные, особенно у исполнительницы роли попадьи (Елена Фадеичева. — Прим.
авт.) Для постановки специально искали и подбирали народную музыку. Замечательно поют — может
быть, это самое яркое в спектакле.

Дарья Морозова:

— Замечательная режиссерская находка завершить спектакль песней. Не казнью, а музыкой.

Олеся Корецкая:

— Императрица в финале говорит: «Сначала отрубить голову, потом четвертовать». Ощущение, что
она решила снизить градус жестокости.

Татьяна Журчева:

— Финальная точка спектакля — примирение. Пушкинский текст: «Прости, народ православный, в чем я согрубил пред тобою». В спектакле за этим следует реплика казненной Пугачевым Василисы Егоровны: «И ты нас прости». Это мотив примирения и единения. Что такое пугачевщина? Это гражданская война. Мир расколот и трагичен. Ценой крови и катастрофы это преодолевается. «И ты нас прости» — в этом есть и народный посыл, и христианский посыл. И финал — общее пение.

— Пугачева казнили отсечением головы, а потом уже четвертовали. Не на муку ему, а для устрашения других и установления справедливости. Екатерина II слыла очень просвещенной монархиней, состояла в переписке с Вольтером, Дидро. Герцен писал, что после казни Пугачева вплоть до 1826 года — 60 лет — в России не было приговоров о смертной казни. Забивали до смерти, погибали в каторге. Но по приговору суда не казнили. Первыми, кого лишили жизни после Пугачева, были декабристы. Казнь как повседневная практика возобновилась только при Николае I. Татьяна Журчева о казнях