Классика на самарской театральной сцене

01.03.2019

165

Автор: Маргарита Петрова

Классика на самарской театральной сцене

Каждый спектакль по-своему интересен. И только со временем становится понятно, какое место он займет в едином городском репертуаре. Попытка исследовать эту «сценическую карту» — в проекте «Самарской газеты», посвященном Году театра. В новой публикации проекта, посвященного Году театра — спектакли по классическим произведениям русской литературы.

Любая симпатия-антипатия — дело сугубо индивидуальное. Поэтому рекомендации и советы относительно того, что и где посмотреть, не истина в последней инстанции, а мнение отдельно взятого человека.

 

Легкость необыкновенная


Классика на самарской театральной сцене

Спектакль театра «СамАрт» «Ревизор» в постановке Александра Кузина с первых секунд берет в оборот энергичной музыкой и стремительным действием. Сразу понятно, что люди (чиновники) собрались серьезные, деловые, не привыкшие по пустякам воду мутить. Городничий (Сергей Захаров) дает указания быстро и со знанием дела. Даже складывается впечатление, что он действительно ворочает государственными делами, а не прикрывает свои грешки.

Как наивный мальчик, гоголевский Хлестаков обрадован внезапному доброму отношению и вниманию. Это подчеркнуто: городничий бережно берет его на руки и уносит. Поэтому гость, естественно, не удивляется суете вокруг и поголовному преклонению: как всякий ребенок, он искренне видит себя центром вселенной.

В сцене обручения с Марьей Антоновной (Ольга Ламинская) даже становится немного жаль, что он не настоящий ревизор — такая устанавливается гармония между ним и семейством городничего. И ведь они в самом деле очень похожи. Обручив свою дочь с «ревизором», Антон Антонович и Анна Андреевна (Ольга Агапова) уносятся мечтами в петербургскую жизнь совсем по-хлестаковски.

И зрители могли бы и впрямь проникнуться искренней симпатией к городничему, если бы не ужасная сцена избиения купца, посмевшего пожаловаться на самоуправство хозяина города. Маска слетает, обнажая звериный оскал отца семейства и почтенного господина.

А надежда на справедливость одна — настоящий ревизор. Но не оказалась бы она таким же мыльным пузырем, как Иван Александрович Хлестаков.

 

Ржавый век


Классика на самарской театральной сцене

Познавший мир по книгам, невинный юный Гамлет (Павел Маркелов) в одноименном самартовском спектакле Анатолия Праудина выделяется на фоне стаи придворных Эльсинора не только тем, что он «весь в белом». Ему единственному достались стихи Пастернака, чей перевод пьесы Шекспира считается эталонным. Остальные изъясняются на вычурном нерифмованном салонном наречии — это подстрочный перевод Аси Волошиной.

Страстно любивший своего отца, принц датский решительно пересекает границу, разделяющую мир живых и мертвых, чтобы выслушать призрака. В результате мучительного общения, которое скорее можно назвать пытками, цепь с шеи отца переходит к сыну. Ее он будет таскать до конца. Мальчик в ослепительно белом наряде полезет в ржавую цистерну с бензином, в которой обитает датское королевство. Выйдет ли он оттуда чистым?

Очень сомнительно.

Эстетика праудинского «Гамлета» затягивает. Хочется иметь вместо глаз фотообъектив, чтобы надолго запечатлеть мизансцены. Но только наслаждаться картинкой и размышлениями над символическими загадками не удастся. Эта история по-настоящему пугает. Не только тем, что, пытаясь вправить вывихнутый век, тонкий и трепетный мальчик сходит с ума, а затем превращается в кровожадное чудовище. Чувство невыносимой тоски и безысходности охватывает от того, что случается в конце. Но не будем раскрывать интригу. Дальше — тишина…

 

Избранные страницы


Классика на самарской театральной сцене

Руководитель театра «Камерная сцена» Софья Рубина не скрывает своего интереса к инсценировке прозы. Она сделала сценическими текстами произведения Набокова и Куприна, Толстого и Бунина. Один из самых интересных ее опытов — спектакль по роману Федора Достоевского «Идиот».

Зрителям представляют не весь текст, а некоторые его страницы. На первый план здесь выдвинуты Ипполит, Парфен Рогожин и Настасья Филипповна. Сюжетная линия смертельно больного и озлобленного студента свободно переплетена с историей страсти одержимого Рогожина. Князь Мышкин в постановке выступает на вторых ролях — скорее собеседник персонажей, чем главный герой. И ведет он себя как персонаж вполне заурядный. Перед нами отнюдь не идеал человека, созданный Достоевским по образу
и подобию Христа, а нерешительный, испуганный, заискивающий перед всеми князь Мышкин (Евгений Клюев).

Суетливостью его подчеркнут масштаб фигуры Рогожина. Парфен в исполнении Руслана Бузина нарисован крупными, размашистыми мазками. Он груб, решителен, не считается ни со своей, ни с чужой жизнью. Но настоящее удовольствие получаешь, наблюдая за оттенками чувств, мелькающими в его глазах: страх перед гневом Настасьи Филипповны и обожание ее, ярость в отношении соперников, отрешенная решимость стоять всю ночь на коленях ради прощения…

Начавшись убийством Настасьи Филипповны (сценический текст идет не в хронологическом порядке), спектакль заканчивается переходом в вечную жизнь Ипполита. Ему постановщик дарует счастливое потусторонне существование. Деревянный задник опускается, становясь откидным мостом в прекрасное, залитое солнцем подножие горы. Все персонажи завороженно смотрят туда, наполняя свои израненные страстями души покоем.

 

Странная любовь


Классика на самарской театральной сцене

В репертуаре театра «Самарская площадь» много постановок по пьесам Островского, Чехова, Гоголя. Есть в афише и совершенно особенный спектакль. Созданная по повести Достоевского режиссером Ириной Керученко (выпускница школы-студии МХАТ, группа Камы Гинкаса) «Кроткая» имеет неповторимую эстетику и вдохновляет на работу души и интеллекта.

…Бережно, трепетно и любовно он наряжает ее. По всем правилам мужского представления об элегантности — побольше всего и сразу. Украшений у него много — он (Владимир Лоркин) принимает заклады. Она (Екатерина Репина) молча сидит и почти не шевелится. Она кроткая.

Его мир будто предназначен для продажи. Окна квартиры-конторы заклеены бумагой, словно ему все это не принадлежит, да и не особенно им ценится. В это «гнездышко» он приведет ее. Она впорхнет наивной 15-летней птичкой, чтобы кружить, внося шум и сумятицу. Все время звучит — лопочет, смеется. Даже протест выражает звуком — в неистовстве бьет по решетке кровати. Все действия режиссер Ирина Керученко отдала ему. Он постоянно чем-то занят. Ему не до праздных изъявлений ее юношеской любви. Семейный уклад выстраивает по всем правилам мужского представления об отношениях — ничего личного.

Персонажам Федора Михайловича Достоевского свойственно страдать от собственных заблуждений — создавать систему, подчинять ей свое существование и губить таким образом все лучшее, что есть у
них в жизни. Насильственное прогибание отношений под выбранный уклад дается герою нелегко. Лицо актера Владимира Лоркина становится до смешного серьезным в те моменты, когда персонаж напускает на себя строгость. Мы видим, что делает он это не от сердца, и недоумеваем: зачем? По всем правилам мужского представления о долге — делать, не задавая лишних вопросов.

И вот уже персонажи ушли со сцены, а зрители сидят, затаив дыхание, ожидая, что после перелистывания последней страницы станет хоть немного понятно: для чего она умерла? Но как и фантастический рассказ Достоевского, постановка не дает ответов, она задает вопросы. По всем правилам русской классической литературы.

 

Сказка из табакерки


Классика на самарской театральной сцене

Руководитель «Лукоморья» Лев Митрофанов знает главный секрет театра кукол — сделать так, чтобы зритель, увлеченный действием, забыл, что перед ним неодухотворенные предметы.

В спектакле «Городок в табакерке» центральным персонажем оказывается собственно табакерка. Населяющие ее герои живут своей жизнью, иногда общаясь с настоящими людьми — мальчиком и девочкой. Средних размеров деревянный ящик оказывается сказочным миром, в котором обитают изысканные колокольчики, любовно сделанные в стиле барокко, грубый узколобый молоточек, вездесущий вредный чертик, трусливый и болезненный валик, злобная и высокомерная пружина.

Взятый за основу постановки сюжет Владимира Одоевского и его персонажи каким-то необъяснимым образом отсылают к изысканности литературного стиля Карамзина, сатире Салтыкова-Щедрина, юмору Гоголя. Визуально совершенная картинка, рождающаяся из волшебной шкатулки, наполнена любопытными деталями и остается в памяти надолго.

Читайте также:

Что смотреть в театрах

Яркие декорации на самарской сцене

Что предложат зрителю Театр оперы и балета, «Камерная сцена», «СамАрт», «Горький Центр» и другие.

Что смотреть в театрах

Спектакли о войне на самарской сцене

Вопрос «Что можно посмотреть?» театралы слышат очень часто. Как на него ответить?

Что смотреть в театрах

Юмористические спектакли на самарской сцене

Каждый спектакль по-своему интересен. И только со временем становится понятно, какое место он займет в едином городском репертуаре. Попытка исследовать […]

Комментарии

0 комментариев

Комментарий появится после модерации