Каждый спектакль по-своему интересен. И только со временем становится понятно, какое место он займет в едином городском репертуаре. Попытка исследовать эту «сценическую карту» — в проекте «Самарской газеты», посвященном Году театра. В новой публикации проекта, посвященного Году театра — спектакли по классическим произведениям русской литературы.
Любая симпатия-антипатия — дело сугубо индивидуальное. Поэтому рекомендации и советы относительно того, что и где посмотреть, не истина в последней инстанции, а мнение отдельно взятого человека.
Спектакль театра «СамАрт» «Ревизор» в постановке Александра Кузина с первых секунд берет в оборот энергичной музыкой и стремительным действием. Сразу понятно, что люди (чиновники) собрались серьезные, деловые, не привыкшие по пустякам воду мутить. Городничий (Сергей Захаров) дает указания быстро и со знанием дела. Даже складывается впечатление, что он действительно ворочает государственными делами, а не прикрывает свои грешки.
Как наивный мальчик, гоголевский Хлестаков обрадован внезапному доброму отношению и вниманию. Это подчеркнуто: городничий бережно берет его на руки и уносит. Поэтому гость, естественно, не удивляется суете вокруг и поголовному преклонению: как всякий ребенок, он искренне видит себя центром вселенной.
В сцене обручения с Марьей Антоновной (Ольга Ламинская) даже становится немного жаль, что он не настоящий ревизор — такая устанавливается гармония между ним и семейством городничего. И ведь они в самом деле очень похожи. Обручив свою дочь с «ревизором», Антон Антонович и Анна Андреевна (Ольга Агапова) уносятся мечтами в петербургскую жизнь совсем по-хлестаковски.
И зрители могли бы и впрямь проникнуться искренней симпатией к городничему, если бы не ужасная сцена избиения купца, посмевшего пожаловаться на самоуправство хозяина города. Маска слетает, обнажая звериный оскал отца семейства и почтенного господина.
А надежда на справедливость одна — настоящий ревизор. Но не оказалась бы она таким же мыльным пузырем, как Иван Александрович Хлестаков.
Познавший мир по книгам, невинный юный Гамлет (Павел Маркелов) в одноименном самартовском спектакле Анатолия Праудина выделяется на фоне стаи придворных Эльсинора не только тем, что он «весь в белом». Ему единственному достались стихи Пастернака, чей перевод пьесы Шекспира считается эталонным. Остальные изъясняются на вычурном нерифмованном салонном наречии — это подстрочный перевод Аси Волошиной.
Страстно любивший своего отца, принц датский решительно пересекает границу, разделяющую мир живых и мертвых, чтобы выслушать призрака. В результате мучительного общения, которое скорее можно назвать пытками, цепь с шеи отца переходит к сыну. Ее он будет таскать до конца. Мальчик в ослепительно белом наряде полезет в ржавую цистерну с бензином, в которой обитает датское королевство. Выйдет ли он оттуда чистым?
Очень сомнительно.
Эстетика праудинского «Гамлета» затягивает. Хочется иметь вместо глаз фотообъектив, чтобы надолго запечатлеть мизансцены. Но только наслаждаться картинкой и размышлениями над символическими загадками не удастся. Эта история по-настоящему пугает. Не только тем, что, пытаясь вправить вывихнутый век, тонкий и трепетный мальчик сходит с ума, а затем превращается в кровожадное чудовище. Чувство невыносимой тоски и безысходности охватывает от того, что случается в конце. Но не будем раскрывать интригу. Дальше — тишина…
Руководитель театра «Камерная сцена» Софья Рубина не скрывает своего интереса к инсценировке прозы. Она сделала сценическими текстами произведения Набокова и Куприна, Толстого и Бунина. Один из самых интересных ее опытов — спектакль по роману Федора Достоевского «Идиот».
Зрителям представляют не весь текст, а некоторые его страницы. На первый план здесь выдвинуты Ипполит, Парфен Рогожин и Настасья Филипповна. Сюжетная линия смертельно больного и озлобленного студента свободно переплетена с историей страсти одержимого Рогожина. Князь Мышкин в постановке выступает на вторых ролях — скорее собеседник персонажей, чем главный герой. И ведет он себя как персонаж вполне заурядный. Перед нами отнюдь не идеал человека, созданный Достоевским по образу
и подобию Христа, а нерешительный, испуганный, заискивающий перед всеми князь Мышкин (Евгений Клюев).
Суетливостью его подчеркнут масштаб фигуры Рогожина. Парфен в исполнении Руслана Бузина нарисован крупными, размашистыми мазками. Он груб, решителен, не считается ни со своей, ни с чужой жизнью. Но настоящее удовольствие получаешь, наблюдая за оттенками чувств, мелькающими в его глазах: страх перед гневом Настасьи Филипповны и обожание ее, ярость в отношении соперников, отрешенная решимость стоять всю ночь на коленях ради прощения…
Начавшись убийством Настасьи Филипповны (сценический текст идет не в хронологическом порядке), спектакль заканчивается переходом в вечную жизнь Ипполита. Ему постановщик дарует счастливое потусторонне существование. Деревянный задник опускается, становясь откидным мостом в прекрасное, залитое солнцем подножие горы. Все персонажи завороженно смотрят туда, наполняя свои израненные страстями души покоем.
В репертуаре театра «Самарская площадь» много постановок по пьесам Островского, Чехова, Гоголя. Есть в афише и совершенно особенный спектакль. Созданная по повести Достоевского режиссером Ириной Керученко (выпускница школы-студии МХАТ, группа Камы Гинкаса) «Кроткая» имеет неповторимую эстетику и вдохновляет на работу души и интеллекта.
…Бережно, трепетно и любовно он наряжает ее. По всем правилам мужского представления об элегантности — побольше всего и сразу. Украшений у него много — он (Владимир Лоркин) принимает заклады. Она (Екатерина Репина) молча сидит и почти не шевелится. Она кроткая.
Его мир будто предназначен для продажи. Окна квартиры-конторы заклеены бумагой, словно ему все это не принадлежит, да и не особенно им ценится. В это «гнездышко» он приведет ее. Она впорхнет наивной 15-летней птичкой, чтобы кружить, внося шум и сумятицу. Все время звучит — лопочет, смеется. Даже протест выражает звуком — в неистовстве бьет по решетке кровати. Все действия режиссер Ирина Керученко отдала ему. Он постоянно чем-то занят. Ему не до праздных изъявлений ее юношеской любви. Семейный уклад выстраивает по всем правилам мужского представления об отношениях — ничего личного.
Персонажам Федора Михайловича Достоевского свойственно страдать от собственных заблуждений — создавать систему, подчинять ей свое существование и губить таким образом все лучшее, что есть у
них в жизни. Насильственное прогибание отношений под выбранный уклад дается герою нелегко. Лицо актера Владимира Лоркина становится до смешного серьезным в те моменты, когда персонаж напускает на себя строгость. Мы видим, что делает он это не от сердца, и недоумеваем: зачем? По всем правилам мужского представления о долге — делать, не задавая лишних вопросов.
И вот уже персонажи ушли со сцены, а зрители сидят, затаив дыхание, ожидая, что после перелистывания последней страницы станет хоть немного понятно: для чего она умерла? Но как и фантастический рассказ Достоевского, постановка не дает ответов, она задает вопросы. По всем правилам русской классической литературы.
Руководитель «Лукоморья» Лев Митрофанов знает главный секрет театра кукол — сделать так, чтобы зритель, увлеченный действием, забыл, что перед ним неодухотворенные предметы.
В спектакле «Городок в табакерке» центральным персонажем оказывается собственно табакерка. Населяющие ее герои живут своей жизнью, иногда общаясь с настоящими людьми — мальчиком и девочкой. Средних размеров деревянный ящик оказывается сказочным миром, в котором обитают изысканные колокольчики, любовно сделанные в стиле барокко, грубый узколобый молоточек, вездесущий вредный чертик, трусливый и болезненный валик, злобная и высокомерная пружина.
Взятый за основу постановки сюжет Владимира Одоевского и его персонажи каким-то необъяснимым образом отсылают к изысканности литературного стиля Карамзина, сатире Салтыкова-Щедрина, юмору Гоголя. Визуально совершенная картинка, рождающаяся из волшебной шкатулки, наполнена любопытными деталями и остается в памяти надолго.
Что смотреть в театрах
Что смотреть в театрах
Что смотреть в театрах
Комментарии
0 комментариев