«Буря» накрыла город

Мы поспорим и поборемся с ней

Самарскую театральную публику проверили на одаренность в рамках Чеховского фестиваля. В итоге неоднозначный результат.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Международный театральный фестиваль им. Чехова был создан 21 год назад, для того чтобы, по словам его первого президента Кирилла Лаврова, расширить границы культуры, ввести Россию в контекст мировой сцены после долгих лет изоляции во времена «железного занавеса». Второй не менее важной задачей стало продвижение передовых сценических идей в регионы страны. Одним из городов-счастливчиков, до которых добрались постановки ведущих мировых режиссеров, стала Самара. Случилось это благодаря концертно-театральному агентству «ТЕарт-Шоу», директор которого, Татьяна Ефремова, пригласила к нам чеховцев.

Генеральный директор фестиваля Валерий Шадрин не надеялся, что задача будет легкой. На пресс-конференции он вспомнил слова Олега Ефремова о том, что у них в зале не бывает ни правительства, ни руководства, потому что в театр ходят люди образованные. В данном случае — ищущие интеллектуальных развлечений и открытые всему новому. В отличие от антрепризных постановок, которые делаются на популярных актеров с целью заработать деньги, спектакли Чеховского фестиваля имеют непосредственное отношение к искусству. Но поскольку на их афишах нельзя написать «звезды сериала в уморительной комедии» или что-то в этом роде, привлечь внимание широкого зрителя к программе не так просто.

БУРНОЕ РАЗВИТИЕ СЮЖЕТА

Открылся XI Чеховский фестиваль в Самаре шекспировскими вечерами. В театре драмы зрителям представили две постановки английского режиссера Деклана Доннеллана: «Бурю» (20 апреля) и «Двенадцатую ночь» (21 апреля). Не раз экранизированная комедия, конечно, собрала больше публики, но надо отдать должное самарцам — пустых мест в театре драмы и 20 апреля было мало.

«Бурю», одну из поздних пьес Шекспира, называют самым загадочным его произведением. Романтический сюжет, приправленный характерным для великого драматурга мотивом узурпации престола, в руках Доннеллана превратился в развернутое исследование человеческих пороков.

Английский режиссер не только позволил зрителям увидеть в пьесе своего соотечественника наши изъяны и привычки, но и проиллюстрировал ее красивыми образами. Интерес подогревается с самого начала. В центре пустого амбара, в углу которого свален хлам, сидит на стуле и болезненно вглядывается во что-то неведомое нам Просперо (Игорь Ясулович). Вдруг позади него возникает видеопроекция бушующего моря, двери распахиваются, и мы видим команду и пассажиров корабля, противостоящих стихии. В дальнейшем в этих дверях мы увидим чудеса (внезапно возникающие богато накрытые столы) и завораживающие зрелища (жертва кораблекрушения, подвешенный вниз головой словно в гигантском аквариуме). Герой Ясуловича словно не замечает криков и шума. Он созидает бурю.

Благодаря книгам незаконно свергнутый герцог Миланский Просперо познает тайны магии. Времени у него на это достаточно, ибо вместе с дочерью он уже 12 лет обитает на острове из-за интриг родного брата Антонио (Евгений Самарин), занявшего его трон. Но возмездие неминуемо — буря, вызванная Просперо, заносит на оторванный от мира клочок суши и коварного родственника, и его сообщника, короля Неаполя Алонзо (Михаил Жигалов), и всю свиту. Духи, населяющие остров, морочат потерпевших кораблекрушение, а Просперо, выступающий в роли кукловода, не только наказывает своих врагов, но также возвращает себе трон и удачно выдает дочь замуж за Фердинанда, сына неаполитанского короля (Ян Ильвес).

КАК ПОЖЕЛАЕТЕ…

Пристроить Миранду (Анна Халилулина), да еще так выгодно — большая удача, потому что, несмотря на ее красоту, существо она дикое. Героиня свободно передвигается на четырех конечностях, рычит от злости, когда Просперо рассказывает ей о предательстве дяди, как побитая собака шарахается от руки отца, не зная, ударит он ее или погладит. Девочка выросла на практически необитаемом острове, в компании отца, более занятого книгами, нежели манерами дочери, бесплотных духов и раба-чудовища Калибана (Александр Феклистов). По версии Доннеллана, больше всего времени она проводит с Калибаном, поэтому между ними возникает духовная близость двух диких существ — как дети или как зверята, они общаются на каком-то рычащем им двоим понятном языке. А когда Миранде приходит время уезжать с мужем в Неаполь, происходит душераздирающая сцена расставания, и ее приходится утаскивать силой.

Калибан в пьесе Шекспира — глупое и злобное чудовище, вызывающее отвращение и смех. А в спектакле это обиженный, грубоватый человек, выступающий проводником по острову для вновь прибывших. Режиссер сравнивает его со сталкером Стругацких (он бросает гайки с привязанными кусками ткани) и делает одной из центральных фигур постановки. Такое необычное решение не выглядит прихотью или жаждой эпатажа, потому что Доннеллан обосновывает каждый свой вывод психологией отношений между персонажами.

Гости острова, отягощенные всевозможными пороками и мучимые духами под руководством Просперо, мечутся в поисках если не выхода (ни один из них не верит в спасение), то облегчения страданий. Главным орудием пыток выступает вода — намокшие и измученные в борьбе со стихией персонажи страдают от ее навязчивого присутствия (льется на голову) или отсутствия (нет возможности попить). В это время «коренные» жители острова существуют в ладу с жидкостью — Просперо и Калибан моют Миранду, получающую от этого удовольствие. Обряду омовения подвергнется и Фердинанд, когда его будут готовить к бракосочетанию, таким образом его посвятят в «свои».

Несмотря на то что Просперо является инициатором происходящего, карающей дланью, он далеко не безгрешен. Персонаж в исполнении Игоря Ясуловича подвержен приступам ярости, причем мучает он не только своих врагов, но и верного друга-слугу Ариэля (Андрей Кузичев), и даже родную дочь.

ЗНАКОМЫЕ ВСЕ ЛИЦА

Отношения между героями в системе Доннеллана воскрешают в памяти виденные в других шекспировских пьесах: вот юношеская, неудержимая страсть Ромео и Джульетты между Фердинандом и Мирандой, вот Калибан держит в руках череп своей матери-ведьмы, рассуждая о превратностях судьбы с горечью Гамлета, вот Антонио провоцирует на братоубийство робкого Себастьяна (Павел Кузьмин), искушая его в лучших традициях леди Макбет. Одну из последних пьес Шекспира Доннеллан таким образом делает итоговой, сводя в единый узел нити, проходящие через все творчество писателя.

Тем страннее выглядит режиссерский отсыл к советскому времени в одном из эпизодов спектакля. Доннеллан, словно желая сделать реверанс принимающей стороне, представляет духов природы в образе советских крестьянок, словно увиденных им в фильмах Александрова о сельскохозяйственном изобилии. Диковатая картина соцреализма выбивается из общего тона повествования, основанного на психологической точности и правдоподобии, которые ощущались, несмотря на фантастичность сюжета.

В «Буре» находится место и для юмора. Роль главного забавника закономерно отдана шуту Тринкуло (Илья Ильин). Вот только смеются зрители не над его шутками, а над его образом — жеманным и женоподобным, что особенно подчеркнуто соседством с мужланом Стефано (Сергей Колешня), носящим сандалии поверх носков. Зрители «на ура» принимали все ужимки и прыжки «светлосинего» Тринкуло, подтверждая истину о том, что над мужчиной, переодетым в женщину или ведущим себя как она, будут потешаться всегда.

Но Доннеллан заставил огромный зал смеяться не только над своими находками в области тра-вестии, но и над шутками драматурга. Вот за этот смех хочется сказать спасибо не только английскому режиссеру, но и самарской публике, которая оказалась в состоянии оценить достоинства тонкого и не самого популярного произведения великого Уильяма Шекспира.