В Самарском театре представили оперетту Шостаковича

— Музыкально там осталось почти все. Да и текстово — немало, — отметил режиссер-постановщик Михаил Панджавидзе. -Просто мы сместили акценты и немного расшифровали оставленные Шостаковичем недоговоренности в либретто, за счет которых оно было слегка непоследовательным.

Постановщики скомпилировали несколько произведений композитора: номера из оперетты «Москва, Черемушки», фрагменты из балета «Барышня и хулиган», «Торжественную увертюру», Третью симфонию, «Песню о встречном» и другие композиции из кинофильмов.

Дирижер-постановщик Евгений Хохлов отметил, что такого Шостаковича публика еще не слышала:

— Кто не очень хорошо знаком с его творчеством, может сразу и не узнать, решить, что это Дунаевский, Соловьев-Седой и так
далее. Это совсем другой Шостакович. Саркастический, хулиганский. Это смелый эксперимент.

«Тарам-парам, ни-на, ни-на» — напевают главные персонажи, прогуливаясь по своему двору в Марьиной роще, на ВДНХ или в Черемушках, куда они переезжают всем домом во втором действии.

Спектакль наполнен сюрпризами. Например, 16 золотых скульптур, изображающих представительниц разных народов Союза вокруг фонтана на ВДНХ, вдруг оживают и начинают танцевать. Активно используются видеопроекции — для режиссерских шуток: портрет Дмитрия Шостаковича внезапно поворачивается и подмигивает.

Многочисленные цитаты советских фильмов, преимущественно первой половины ХХ века, усиливают достоверность и позволяют видеть знакомые сюжеты и образы даже тем, кто не застал 50-60-х годов прошлого столетия. Им особенно диким может показаться изобилие портретов Сталина и прославляющих его лозунгов, но достаточно призвать в свидетели кинематограф или очевидцев праздничных демонстраций, чтобы развеять сомнения: так оно и было.

Испортивший «их» квартирный вопрос — сюжетный предлог для того, чтобы представить зрителям подробное жизнеописание советского человека. Сцена, обрамленная романтичной черемухой, насыщена большим количеством бытовых предметов. Колонка, пожарный щит, портрет Сталина, ковер — кажется, художник-постановщик Александр Костюченко не упустил ни одной детали того времени. Причем это не просто декорации: это функционал. На машине катаются, на пианино играют, патефон заводят, ковер выбивают, белье стирают и развешивают.

Но в этой подробности и кроется обидный для обещавшей быть увлекательной оперетты недостаток — ее продолжительность. Не пожелавший поступиться ни одной репликой (а их в этом музыкальном спектакле чересчур много) режиссер вынуждает зрителя к длительному созерцанию подробного проживания каждого дня каждым персонажем. Компиляция разных произведений Дмитрия Шостаковича помогает действию разрастаться, а неоднократное повторение главных музыкальных тем лишает слушателей радости от их узнавания.

Очень хочется, чтобы этой радости от общения с опереттой стало больше. И потрясающая музыка Дмитрия Шостаковича, и подлинное драматическое дарование многих оперных солистов, и яркие костюмы художника Елены Соловьевой, и работа оркестра под руководством Евгения Хохлова дают для этого все возможности.