27.10.2024
Василий Петрович Силантьев прошел через горнило первых жестоких дней отступления Красной армии, был в окопах Сталинграда, в составе первого Белорусского фронта участвовал в освобождении Смоленска, Брест-Литовска, Минска, Варшавы, Потсдама, Берлина, о чем свидетельствуют медали, полученные за освобождение этих городов.
Он родился в год, когда Россия была охвачена стихией революции — 18 апреля 1917 года в поселке Заречье Богдановской волости Самарского уезда. Был пятым ребенком в семье лесничего и домохозяйки.
Василий рано женился, и когда родилась старшая дочь Люба, уже проходил службу в запасном полку Дальневосточного военного округа Рабоче-крестьянской Красной армии в городе Иркутске. Здесь он отучился на трехмесячных командирских курсах в полковой школе.
Летом 1939 года Василий Силантьев принял участие в сражении с японцами на реке Халхин-Гол. Служил в кавалерии командиром эскадрона, затем старшиной в составе отдельного разведывательного батальона. Общее командование над ними осуществлял Георгий Жуков.
— У отца остались самые теплые воспоминания о Георгии Константиновиче, который проявлял заботу о младшем командном составе и умело осуществлял руководство войсками во время военных действий с японцами. Папа очень уважал Жукова, — рассказывает Надежда Давыдова.
На Халкин-Голле Василий Силантьев получил первое тяжелое ранение (граната взорвалась у него в ногах) и первую награду — орден Красного Знамени.
А уже зимой 1939 года он участвовал в финской кампании на Ухосском направлении.
— Папе запомнились ужасный холод и нечеловеческая усталость. Спать на передовой можно было, только зарывшись в снег. Но и это было опасно, так как финские лыжники подкрадывались бесшумно и перерезали горло нашим бойцам, — продолжает Надежда Васильевна.
В феврале-марте 1940 года советскими войсками был осуществлен прорыв линии Маннергейма, взят Выборг. Во время наступления, чтобы не увязнуть в глубоких снегах, бойцов поставили на лыжи. Василий оказался хорошим лыжником. Помогли навыки, приобретенные в детстве, которое прошло в сельской местности. Однако ранения избежать не удалось. Снайпер-кукушка — а они легко маскировались среди ветвей заснеженных сосен и елей — зацепил ему шею.
В финскую компанию Василий Силантьев был удостоен медали «За боевые заслуги». Позднее ее и ранее полученный орден Красного Знамени за Халхин-Гол он потерял в плену.
Из госпиталя Василий вновь был направлен на Дальний Восток. К этому времени кавалерийский полк был расформирован, и Силантьева зачислили в саперную роту помощником командира взвода. После переподготовки в составе воинского соединения направили на укрепление южных границ. Когда доехали до Алма-Аты, началась Великая Отечественная война. Бойцов развернули и направили на Западный фронт…
В Смоленске их высадили с поезда и дали приказ — выбить немецкий десант из города. От местных жителей узнали, что противники находятся в пивной. В одной роте оказался кореец, он кинул кинжал и снял часового. После бойцы стремительно ворвались в пивную и уничтожили немцев штыками. Потом ликвидировали еще две группы десантников противника.
Когда наши войска оставляли Смоленск, Василий держал оборону с группой бойцов. Попал в окружение, был контужен и оказался в плену. Чтобы спасти своего командира (Василий имел звание младшего лейтенанта), солдаты переодели его в форму рядового и закопали документы. Но немцы все равно заподозрили в нем офицера. Чудом не расстреляли.
Его отправили концентрационный лагерь на границе Западной Украины и Молдавии.
На огороженной территории находилось пятьдесят тысяч человек, негде было сесть. Люди съели всю траву, воду пили из луж, началась дизентерия.
Обессиленного Василия не покидала мысль о побеге. Однажды ночью, когда часовой на вышке задремал, они с ребятами перекусили проволоку саперными ножницами, которые оказались у одного из заключенных, и уползли к пшеничному полю. Бежали всю ночь. Смогли преодолеть лишь три километра. Немцы с собаками организовали погоню. Вернули в лагерь всех, кроме Василия и еще одного бойца.
Спустя несколько дней скитаний он решил попросить убежище в крайнем доме небольшого селения. Хозяйкой оказалась «старая бандеровка», которая выдала его немцам. Жестоко избитого, Василия вновь отправили в концлагерь. Позже ему все же удалось сбежать из плена. Около полугода он добирался на Восток по Смоленской и Орловской областям. За это время дважды его захватывали немцы, но удивительным образом ему снова удавалось бежать.
В районе города Ельца Василий вышел к своим. Радовался до слез. На месте был снова оформлен в действующую армию, возглавил отделение, обучал прибывших солдат. Но через какое-то время его как бывшего военнопленного отправили в спецлагерь в город Тамбов. Здесь поручили командовать сотней репрессированных. После того как проверка личного дела подтвердила его надежность, оказался в Саратове на пересыльном пункте, где опять обучал новобранцев пулеметному делу. На фронт его еще долго не допускали, несмотря на многочисленные обращения к командованию об отправке в действующую армию.
28 июля 1942 года Сталин подписал исторический приказ №227, слова из которого «Ни шагу назад» стали призывом к борьбе с захватчиками. 13 сентября начались ожесточенные бои за Сталинград. Враг рвался к Волге.
В эти дни Силаньев был направлен на оборону города, возглавил взвод уголовников в количестве 50 человек. Это был первый штрафной батальон в составе Сталинградского фронта.
— Вопреки утверждениям историков, что в Сталинграде не было штрафников, военная биография моего отца является бесспорным доказательством обратного, — сообщает Надежда Давыдова.
Штрафбат был брошен на защиту города в самые отчаянные дни битвы. Это был человеческий материал, которым затыкали бреши на фронте, отправляя на самые неприступные позиции.
— Можно представить, как себя вели эти воины. Их боялись даже немцы, поверившие к этому времени в свою непобедимость и мечтавшие помыть руки и сапоги в нашей Волге, — отмечает Надежда.
11 ноября штурмовые отряды немцев прорвались к Волге, но застряли в узком коридоре между заводами «Красный Октябрь» и «Баррикады». Василий сражался в составе 13-й гвардейской стрелковой дивизии под командованием генерала Александра Родимцева. Дивизия была в составе 62-й армии маршала Василия Чуйкова. Историки утверждают, что именно эти войска сыграли большую роль в героической обороне Сталинграда.
Это была настоящая мясорубка, позиции переходили от одних к другим, личный состав постоянно менялся. Пополнение приходило по ночам со стороны Волги. Силантьеву приходилось командовать и пулеметным взводом, и ротой. Он с горечью вспоминал: «Утром определишь молодых бойцов на позиции, а к вечеру смотришь — почти все убиты».
— Однажды после очередного тяжелого боя, оглушенный и измотанный сражением, папа обнаружил, что рядом с ним остались одни трупы. Вдруг он услышал топот ног и немецкую речь. Это немцы проводили «зачистку», проверяли наши окопы. Из автоматов они еще раз расстреливали и убитых, и раненых. Отец интуитивно пригнулся и затаился среди убитых. Пули чудом его не задели. А ночью во время атаки наших войск он вновь оказался среди своих, — продолжает дочь фронтовика.
Сталинградский опыт принес много неожиданного. Так на тракторном заводе, когда жестокий бой шел за каждый цех, воевали не оружием, а рубились штыковыми лопатами. Стрелять было нельзя, так как пули рикошетили от станков и других металлических поверхностей.
Двести дней и ночей непрерывных боев. В конце ноября 1942 год началось контрнаступление наших войск, завершившееся 2 февраля 1943 года. В эти дни Василий получил тяжелое ранение. Десять месяцев пролежал в эвакогоспитале в Пензе. Получил первую группу инвалидности, был демобилизован и снят с воинского учета. За Сталинград получил медаль «За Отвагу».
Из госпиталя Василия забрала сестра Клавдия, увезла в село Заречье. Вернувшись оттуда, он узнал, что его жена Мария вышла замуж за другого. Дочь Люба росла с бабушкой.
— Именно тогда отец встретил нашу маму — Ольгу Кирилловну Юлину — вдову погибшего солдата, у которой самой на руках была маленькая дочь Рая. Маме тоже досталось в те годы. Когда началась война, она уже была замужем и ждала первенца. Несмотря на это, в октябре 1941 года ее вместе с другими колхозницами отправили рыть окопы под Москвой. В прифронтовой полосе она пробыла около четырех месяцев, жила в окопах и блиндажах. Пережила вшей, чесотку, атаки немецких самолетов, ловила падающие с неба немецкие листовки с таким содержанием: «Милые дамочки, не ройте ваши ямочки. Приедут наши таночки, зароют ваши ямочки», — рассказывает Надежда.
Только в марте 1942 года женщине разрешили вернуться домой. Добиралась в товарных вагонах, в тамбурах, жила на вокзалах. В мае Ольга родила дочь Раису. Через три месяца мужа Николая призвали на фронт, а еще спустя три месяца пришла похоронка. Спустя год Ольга встретила Василия. Исхудавший, израненный инвалид с палочкой в руках тронул ее сердце.
— Отцу на тот момент было 26 лет, маме — 19. Молодость и желание жить взяли свое, — объясняет Надежда Давыдова.
Несмотря на инвалидность, вскоре Василия снова призвали на службу.
— Есть две версии того, как отец вновь оказался на фронте. Первая: во время перекомиссии на инвалидность он не смог полностью разогнуть спину, а главный врач некорректно, в грубой форме выразил сомнение по этому поводу. Отец в ответ ударил его стулом, после чего был признан годным к строевой и отправлен на передовую. Вторая рассказана свекром Иваном Софроновичем Давыдовым. После беседы с моим отцом в 1974 году он написал письмо в Министерство обороны СССР о восстановлении его инвалидности. Тем более что сохранился подлинный документ — свидетельство инвалида 1-й группы. В письме от имени отца говорится: «Я был неженатым человеком и, чтобы избрать себе девушку в жены, всячески скрывал свою тяжелую болезнь и не заявлял об этом врачам», — рассказывает Надежда.
Как бы то ни было, Василий смирился с судьбой и, окрыленный обещанием Ольги, отправился на фронт. В составе первого Белорусского фронта в 1944-45 годах участвовал в освобождении Смоленска, Брест-Литовска, Минска, Варшавы, Потсдама, Гордилеше, Острувика, Берлина.
В Берлине во время уличных боев очень помог сталинградский опыт. Например, при транспортировке пулемета через улицы. Василий зигзагами перебегал сам, потом с помощью веревки тащил технику.
Вместе с бойцами Василий Силантьев прорвался к Рейхстагу. Во время штурма от его роты в строю осталось три человека.
2 мая 1945 года за участие в героическом штурме и взятии Рейхстага был награжден медалью «За взятие Берлина». Позднее за это же получил орден Красной Звезды.
После войны Василий вернулся в поселок Заречье, трудился в колхозе имени Калягина, был бригадиром комплексной бригады. А самое главное, создал с дождавшейся его с фронта Ольгой замечательную семью. У них родились три девочки. Вместе с дочками от предыдущих браков, в доме стало пять детей.
Василий Силантьев ушел из жизни в 1982 году в возрасте 65 лет.
— В конце жизни папа мечтал побывать в местах былых боев. Совместными усилиями членов семьи это удалось осуществить. В1976 году на туристическом пароходе он отправился в Волгоград. Поездка была незабываемой. Папе было уделено достойное внимание — он оказался единственным участником Сталинградской битвы среди туристов. В его честь был организован тематический вечер. Когда прибыли в Волгоград, сестра Валя на такси возила папу к Сталинградскому тракторному заводу. Отец нашел то место, где сражался с врагами, поклонился священной земле, пропитанной кровью бойцов, возложил цветы. Спустя время в Волгограде, отдавая дань памяти, побывали почти все дети, внуки и даже правнуки папы, — рассказывает Надежда Васильевна.
Дочери Василия Силантьева гордятся своим отцом и стараются передать это чувство юному поколению их большой семьи, а внуки воспитываются на примере своего героического деда. Давно стало семейной традицией участие в акции «Бессмертный полк».
Фотографии предоставлены спикерами
Люди
Люди
Люди
Комментарии
0 комментариев