«Школа волонтеров наследия» впервые прошла в 2019 году в пяти субъектах страны, в 2021 — уже в 20. В Самаре обучение стартовало в 2020 году с 300 участниками, а через год слушатели основной программы проходили углубленный курс. В следующем году их ждет третий этап школы, где они смогут стать координаторами или поехать помогать в другие регионы.
Основной курс в Самаре в этом году занял десять академических часов: участники слушали лекции преподавателей СамГТУ, очищали метлахскую плитку, работали с металлом и деревом.
— На Фабрике-кухне идет реставрация. Там сняли очень много дореволюционной плитки товарищества Эдуарда Бергенгейма, после ремонта ее планируют снова положить. Исследователи предполагают, что она впервые была снята в здании мужского монастыря на Осипенко. Плитка очень прочная: 9-10 по шкале Мооса, как алмаз или корунд, и очень хорошо сохранилась. Но смесь, на которую ее клали, заполнила всю изнанку, поэтому ее нужно было очищать. Первыми этим занялись слушатели углубленной программы «Школы волонтеров наследия» — 25 человек, а ученики основной приходили помогать во внеучебное время. У всех была возможность сразу применить полученные знания на практике. Каждый, кто принимал участие в очистке плитки, когда-нибудь придет на Фабрику-кухню с детьми, внуками или друзьями и сможет с гордостью рассказать, что он имеет к этому отношение. Это исторический факт, он прекрасен и важен как для самого человека, так и для города, — рассказала руководитель «Школы волонтеров наследия» и по совместительству руководитель самарского отделения ВООПиИК Нина Казачкова.
Слушатели углубленной программы также выходили на объект, который этим летом самарские общественники отстояли от сноса — дом мещанки Сафоновой на Садовой, 228. Они убрали придомовую территорию, а еще им удалось осмотреть здание изнутри: изучить хорошо сохранившиеся интерьеры, лепнину, планировку комнат. Приходил искусствовед, рассказывал о здании, то есть была не только практическая часть, но и теория.
В этом году 70 человек проходили основной курс. Должна была быть еще группа из 25 человек, но из-за введенного локдауна в области ее отменили — университет, который предоставлял мастерские, ушел на дистант.
Нина Казачкова вспоминает, что в прошлом году на ШВН было много студентов из техникумов, высших училищ, университетов. А в этом году контингент значительно изменился: «В 2021 году — удивительное дело! — разбег специальностей и профессий участников был очень широким. Кроме студентов были искусствоведы, художники, педагоги, инженеры, фрилансеры, пенсионеры, живущие в исторической части города, кинорежиссеры, то есть очень много людей творческих профессий. Например, в одной из групп учились два сотрудника музея Эльдара Рязанова. У них скоро будет реставрация, и они пригласили других слушателей приходить и помогать».
Казачкова считает, что «Школа волонтеров наследия» полезна для любого неравнодушного человека. Есть люди, которым кроме дома и работы ничего не нужно, а есть активные — им интересно, что происходит вокруг. Даже если потом не пойдут волонтерить, они станут обращать внимание на культурное наследие. Будут идти по улице и понимать, какие здания представляют архитектурную ценность: глаз зацепится, потому что это объяснили на школе. ШВН — хорошая возможность понять, что происходит в городе, и познакомиться с единомышленниками. Люди приходят учиться после работы, ими движет истинный интерес.
«Я анализировала программу минкульта. В ней, к примеру, нет экскурсий по городу, а многие просят их сделать. Это логично, но содержание уже расписано, его нельзя быстро поменять. Даже если минкульт не поставит экскурсии, мы можем сделать их сами: главное, чтобы не было коронавирусных ограничений», — объясняет руководитель ШВН. Слушатели основной программы замечают, что курс насыщенный, а знаний всегда хочется больше, зато в школе дают минимум, от которого можно отталкиваться в дальнейшем.
Анастасия Силина, волонтер основной программы, рассказала, что информацию о школе она увидела на странице Нины Казачковой: «Мне всегда было интересно восстановление и сохранение культурного и архитектурного наследия в нашем городе. Для меня это проявление своей социальной позиции. Я работаю экскурсоводом, и когда вожу людей по городу, показываю им самые красивые уголки Самары. Разумеется, мне больно смотреть на то, как порой за считанные дни исчезают памятники архитектуры, объекты культурного наследия. Важно сохранять среду, в которой мы живем, иначе все исчезнет. Появится что-то новое, но не факт, что оно будет нести ту смысловую нагрузку, которую мы уже утратили. На следующий год я обязательно пройду углубленный курс. Поскольку моя работа в первую очередь просветительская — я должна донести максимуму людей необходимость сохранения культурного наследия».
Искусствовед Олег Баулин тоже был на основной программе и отметил, что для него были полезны лекции о свойствах материалов. Ему понравилось работать с ними на практике. Он также рассказал, почему ему интересно волонтерство: «Туристский кластер строится вокруг архитектурного и культурного наследия, подлинной исторической среды. Не новоделов и муляжей, а домов, к которым можно подойти и осознать — им больше ста лет, они ровесники губернии. Это подлинная ручка, дверь, кабинеты и сохранные интерьеры, мебель, за которой сидел первый губернатор. Мы ведь за этим и едем в Венецию или в Лондон. В Самаре тоже есть что показать и рассказать — пока что».
Волонтерское движение в Самаре все-таки в начале своего пути, объем работ для них еще не сформирован — они не могут выйти на реставрацию, например, на аварийном объекте. Сейчас ВООПиИК занимается восстановлением дома Маштакова — там есть деревянные детали, и с ними могли бы работать выпускники ШВН. Нина Казачкова уже обсуждала это с председателем ВООПиИК Артемом Демидовым: «Лиха беда начало. Мы пока только прощупываем свои возможности и их применение. И, конечно, у нас есть “Том Сойер Фест”, которому часто нужны помощники, благо, в Самаре много заинтересованных людей».
По мнению Казачковой, неравнодушие жителей связано с сохранностью исторической части города, где многие живут и работают: «Мы видим эту красоту и понимаем ее, это заставляет нас вставать на ее защиту. Благодаря ШВН я увидела запрос от горожан: они хотят влиять на развитие города, участвовать в формировании места, где живут. Сейчас мне пишут во всех соцсетях: „Мы здесь, не теряйте нас, мы готовы на подвиги“. Теперь когда нужна будет помощь, всегда есть люди, к которым можно обратиться. Например, когда мы отстаивали дом на Коммунистической, 5, нужно было прибрать территорию и вывезти мусор — не хватало людей, близких по духу. А теперь все как на ладони — горят и желают», — резюмирует она.
Фотографии Дарьи Григоревской
Страничка истории
«Самарская Газета» была основана антрепренером самарского театра Иваном Новиковым. Все доходы, приносимые ею, поначалу использовались исключительно на театральные дела. В 1894 году Новиков продал «Самарскую газету» местному купцу Костерину. Новый издатель привлек к сотрудничеству в ней ряд прогрессивных журналистов.
В «Самарской газете» начиналась литературная карьера Максима Горького. Он приехал в Самару в 1895 году по совету Владимира Короленко никому не известным писателем. Сначала вел отдел «Очерки и наброски», а затем и отдел фельетона «Между прочим». С марта по октябрь 1895 года был редактором. На страницах «Самарской газеты» опубликовано свыше 500 различных его публицистических произведений и свыше 40 рассказов.
С 1896 до начала 1900-х годов в газете работал Скиталец (настоящее имя — Степан Гаврилович Петров). Он продолжал эстафету, принятую от Горького — вел отдел фельетона «Самарские строфы», печатал свои стихи.
На страницах газеты в разные годы печатались Николай Гарин-Михайловский, Алексей Бостром, критик Василий Чешихин-Ветринский. Сюда присылали свои произведения Владимир Короленко, Александр Куприн, Дмитрий Мамин-Сибиряк.
Культура
Город
Комментарии
0 комментариев