Было ли «стояние Зои» на самом деле

Наша статья про сохранение дома, где случилось «стояние Зои», неожиданно вызвала негативные отклики. От взрослых уважаемых людей.

Краткий смысл сводится к следующему: доказано, что никакого стояния не было, а следовательно, и говорить тут не о чем!

Был удивлен. Почему люди не хотят сохранять легенду? Мое восприятие Самары — родного города, в котором я прожил всю жизнь, — это сплетение реальности и мифа. Легенды, увы, уходят, и город теряет часть своей, простите за казенщину, идентичности. Настоящести своей, самарскости. Той атмосферы, которую мы все так любим и ценим. Ценим? Но и с происхождением легенды тоже неплохо разбираться.

Нестояние Зои

Вопрос о том, было ли стояние Зои на самом деле, конечно, изучался. И сказать точно, что ничего такого не было, вряд ли можно… Были толпы людей, собиравшиеся у дома на Чкалова в январе 1956 года. Была областная партконференция, и речь первого секретаря обкома КПСС Михаила Ефремова тоже была. И фельетон в «Волжской коммуне» с прекрасным заголовком «Дикий случай» вышел.

Если предположить, что мы имеем дело со случаем массового психоза, то это же еще интереснее? Потому что других таких случаев массового чего-то нет в истории СССР и России! Не появлялись из ниоткуда такие стройные, не имеющие аналогов истории мистического свойства. Здесь — появилась.

Так или иначе, но в нашем городе произошло уникальное событие. Даже если Зои не было совсем и Николай Угодник не приходил трижды в дом на Чкалова.

Специфика эпохи

Когда мы обсуждаем фактологическую основу этой истории, нельзя упускать из виду эпоху описываемых событий. Для советского руководства подобная история — это просто невероятный форс-мажор. Нечто полностью выпадающее из материалистической картины мира, это раз. И во-вторых, имеющее, в глазах любого партийного чиновника, непосредственное отношение к религиозной пропаганде.

Поэтому никогда никто в СССР не признался бы в том, что произошло чудо. Это было просто невозможно в советской системе. Даже второе пришествие наверняка назвали бы в документах КГБ религиозной провокацией. В СССР чудес нет.

Но разбор неслучившегося чуда неплохо представлен в открытых недавно архивах Куйбышевского обкома. Разоблачают стояние настолько яростно, что невольно начинаешь подозревать: полную выдумку так настойчиво отрицать не будут.

Поэтому легенда вокруг дома на улице Чкалова есть. И даже самым упертым атеистам я бы не советовал покупать квартиру в многоэтажке на месте стояния.

Впрочем, высотка, может, и не появится. Кроме негативных откликов на статью были и позитивные, и сейчас угроза уничтожения дома Зои — нет, еще не исчезла, но нависает уже не так явно. Жители района на общественных слушаниях четко сказали «нет» проектам застройки. Эту позицию поддержал депутат Госдумы Александр Хинштейн.

Пример Воланда

Что же будет дальше? Как ни странно, это зависит и от того, как мы воспринимаем историю стояния — как легенду или как утаенный властями факт. И легенда здесь даже лучше! Хотя бы потому, что она позволяет сделать из этого дома и двора не унылый филиал краеведческой скуки, но нечто необычное.

Никто же не удивляется наличию народного мемориала и вполне реального музея во дворе дома на Садовой 302-бис в Москве. Ходят люди в квартиру Воланда, хотя уж это даже и не легенда, а литературное произведение. Тут точно никто не был из героев Булгакова. Но это же легенда! Одна из прекраснейших в Москве. И я не смог сказать сыну, что не было тут ничего, просто в книжке написали. Оставил ему открытой дверцу в волшебный мир.

Мифическая сила

Не будем еще раз повторяться, что важность городской легенды о Зое подтверждается ее живучестью. Хотя ответить однозначно, почему эту историю помнят и продолжают рассказывать, не сможет никто. В ней очень много смыслов, она сама по себе тонко резонирует с какой-то душевной струной нашего города.

Это ведь не про Николая Угодника история, хотя памятник на улице Чкалова стоит именно ему. И не про девушку Зою, которая после стояния куда-то просто исчезает — то ли в монастырь, то ли в спецлечебницу КГБ. И даже не про хозяйку дома, торговку пивом Болонкину, которая придумала эту историю, а потом якобы брала деньги за просмотр.

Это история про Самару-Куйбышев, которую нам хорошо бы понять, если интересно, в каком городе живем. Поэтому просто сохранить дом и сделать в нем небольшой мемориальный музей не получится. Хотя бы потому, что особой мемориальности, настоящей, тут нет — обычная изба с дешевыми обоями поверх дранки и листов фанеры. Этим дух не поймаешь.

А вот попробовать собрать в одном месте все наши легенды и удивительные истории — вымышленные и настоящие — вполне может получиться.

И это поднимет статус городских легенд в наших собственных глазах. Немного отвлекусь от темы. Недавно в Самаре работала группа московских специалистов, которые готовят концепцию самарского филиала Третьяковки. И одним из главных интересов этой группы как раз и была самарская идентичность. Не привычный набор Волга — Космос — Запасная столица, но какие-то более конкретные смыслы, касающиеся личного опыта людей. В том числе и мистического.

Локальная идентичность, говоря по-научному, — это «результат отождествления индивидом себя как члена территориальной общности». То, что делает нас самарцами. Не саратовцами. Термин в оригинале психологический, но сейчас активно используется в брендинге территорий, в развитии национального самосознания.

И нахождение этой идентичности принесет вполне материальные плоды — в виде возросших туристических потоков. И не только! Если посмотреть на ситуацию шире — с точки зрения выявления нашей самарскости, то такой музейный комплекс можно было бы соединить даже с изучением феномена самарского двора, которым занимаются в СамГТУ архитекторы Малахов и Репина.

Городские легенды — это прекрасно, нужно сохранять их в любом случае. Особенно хорошо, если сможем сохранить не только сами легенды, но и легендарные места. Их в Самаре не так много. Скромный дом на Чкалова — один из них, даже если никакой Зои тут не стояло.