Посол Австралии Петер Теш: Австралийская история войны. Санкции и ЧМ-2018. Возможности Самары

В Самаре на месте, где располагалось первое в нашей стране дипломатическое представительство Австралии, открыли памятную доску. Произошло это 26 января. В этот день празднуется и День Австралии. Чрезвычайный и Полномочный посол «зеленого континента» Петер Теш, который приехал на церемонию в Самару, дал old.sgrpess.ru эксклюзивное интервью на превосходном русском языке.

— Почему первое посольство Австралии в Советском Союзе открылось именно в Куйбышеве? Как тогда работал посол и каких направлений касались основные дипломатические контакты?

— Мы установили дипломатические отношения с СССР 10 октября 1942 года. В Лондоне тогда встретились наши министры иностранных дел. Первый представитель Австралии в Советском Союзе Билл Слэйтер долго и трудным путем добирался сюда. Из-за войны ему пришлось переплыть Тихий океан в Штаты, потом проехать через Африку. На дорогу в Куйбышев он потратил три месяца. В Самаре миссия проработала до конца 1943 года, после чего переехала в Москву.

Я знаю, что Слэйтеру было тяжело в Куйбышеве. Прежде всего физически. Он тяжело болел, потому что в 1942 году была очень суровая зима. Основные направления работы были, конечно, связаны со Второй мировой войной. Наши летчики, моряки воевали в полярных конвоях. Именно австралийский эсминец доставил торговую делегацию из Англии в Мурманск для переговоров по соглашению о ленд-лизе.

— Расскажите про участие австралийцев в боевых действиях. Сколько граждан вашей страны воевало тогда? Велики ли были потери?

— В войне погибли почти 30 тысяч человек, около 23 тысяч получили ранения. Кроме северного конвоя наши моряки участвовали в боевых действиях на Средиземном море. Армейские отряды были в Греции. В Северной Африке они тоже воевали и были знамениты. Геббельс называл их «крысами пустыни». На военных кладбищах Германии захоронены около тысячи австралийских летчиков, которые воевали в рядах королевских и австралийских военно-воздушных сил. Наша территория также подвергалась нападению. Японцы бомбили город Дарвин. Их подводные лодки прорывались в сиднейскую гавань. Мы также пострадали в той войне, но, конечно, по сравнению с СССР это был совсем другой масштаб. Но вот что еще важно помнить: мы объявили войну Германии 3 сентября 1939 года.

— Иногда возникают разговоры о роли стран в Победе 1945 года. Как вы думаете, чей вклад был весомее?

— На этот вопрос нет простого ответа. Нужно учитывать ряд факторов. Великобритания, по сути, одна воевала против Германии на европейском континенте после капитуляции Франции в мае 1940 года. Ее поддерживали Австралия, Новая Зеландия, Канада. Основное бремя было конечно на Англии. Она получала материальную поддержку от США. Катастрофическая ошибка Японии — нападение на США 7 декабря 1941 года, изменила ситуацию. То же можно сказать и о нападении Германии на СССР. Гитлер открыл войну на двух фронтах, а потом еще и на третьем, объявив войну США. Конечно, основная концентрация боевых действий была на восточном фронте. В октябре 2016 года я на машине ездил по Белоруссии. Нельзя посетить эту страну и не почувствовать весь масштаб потерь в той войне. Этот регион был оккупирован на протяжении длительного времени, здесь шла ожесточенная партизанская война. Я прекрасно понимаю реальное значение этой войны для СССР. Конечно, громадные потери Советского Союза сильно влияли на то, что Германия начала, так сказать, исчерпывать военные возможности. Но я думаю, что материальная и военная поддержка Америки тоже сыграли немалую роль. Но это не соревнование, мы не составляем список почета. Недавно наш министр иностранных дел Джулия Бишоп и Сергей Лавров обменялись статьями. Так вот она в первом или втором абзаце пишет о том, как мы чтим память тех, кто страдал, кто погиб в СССР, потому что физическое бремя, материальное бремя, человеческое бремя лежало очень долго именно на этой стране в связи с яростными боевыми действиями.

— Ваша мама из Германии. Что она рассказывала о войне?

— Она жила на востоке Баварии, иммигрировала в Австралию в 1949 году. Она и ее сестра рассказывали про войну. Им в какой-то мере повезло. В той части Германии до конца войны не было прямых боевых действий. В последние дни все ждали, кто первым придет на их территорию: американцы или советские отряды. Первыми прибыли американцы. Они заняли дом, где жила моя мама, и выгнали их семью. Через год его вернули. В 2013 году я выкупил то, что осталось от наследства тети. Это большой шкаф 1860-х годов, который был в том доме. Это был один из немногих предметов мебели, которые удалось сохранить, а не использовать для отопления дома зимой 1942 года. Этот сохранившийся шкаф-буфет до сих пор стоит в моем доме в Австралии с печатями «имущество американского правительства». Их проставили солдаты, когда занимали дом.

— В Самару вы приехали на машине?

— Нет, я прилетел из Екатеринбурга. Но из Самары продолжу путь на машине. Мы поедем в Ульяновск, Тольятти, Саратов, Волгоград и потом самолетом обратно в Москву. Я хочу выбраться из коридора Москва — Петербург, посмотреть на жизнь в регионах. Хочу увидеть без столичного фильтра, как живет Россия. Плюс к этому интересно посетить города, которые примут Чемпионат мира по футболу. Еще для меня Волжский регион интересен в связи с тем, что здесь живут много потомков немецких переселенцев. Ведь я и со стороны отца тоже частично немец. Его предки иммигрировали в Австралию в XIX веке.

— По дороге из аэропорта чувствовали ли вы, что приехали в город, который будет принимать Чемпионат мира по футболу?

— Дорога была длинная, но доехали мы быстро. С точки зрения инфраструктуры все сделано качественно. Я видел очень большой стадион. К сожалению, не получилось его посетить. Надеюсь, смогу это сделать во время Чемпионата мира. Есть ощущение, что в Самаре будет крупномасштабное и важное событие.

— Какие ассоциации у рядовых австралийцев может вызвать слово «Самара»?

— Никого не хочу обижать, но боюсь, что большинству моих соотечественников это слово неизвестно, это не Москва или Сибирь, о которых слышали все. Те же, кто немного изучал историю Советского Союза, знают, скорее всего, Куйбышев как военно-промышленный город. Те же, кто интересуется современной ситуацией, конечно, в курсе, что в Самаре состоятся матчи Чемпионат мира. Футбол пользуется все большей и большей популярностью в Австралии. Думаю, к вам рвутся многие болельщики из Австралии.

— Сколько их может приехать?

— По данным коллег из Футбольной федерации Австралии, около 10 — 15 тысяч. А в среднем Россию ежегодно посещают две-четыре тысячи австралийцев. Так что в этом сезоне будет серьезный рост. Важно, что с такого мероприятия налаживание связей может выйти на новый уровень. Будут здесь простые граждане, будут среди них и бизнесмены, которые интересуются футболом. Они приедут, конечно, не для работы. Но не исключено, что с такого первого контакта начнется интересное сотрудничество. Как говорится, лучше один раз увидеть.


— Сотрудничает ли Австралия конкретно с Самарской областью по каким-то направлениям или, может быть, планирует наладить связи?

— Увы, здесь география не играет нам на руку. Представитель вашего минэкономразвития рассказывал мне о сильной, развитой промышленности. Недавно в Москву приехал наконец наш новый главный торговый представитель. Он начинает знакомиться со страной и регионами. Надеюсь, что он найдет возможность приехать и в Самарскую область. Несмотря на санкции и контрсанкции, у нас есть большой интерес в сфере горно-рудной промышленности, в сфере образования. Развивается у нас и аэрокосмическая отрасль. Я знаю, что это одно из преимуществ вашего региона.

— Вам как жителю Австралии в России мешают санкции?

— Мне лично санкции несильно мешают. Это касается и работы, и жизни. Мы еще можем, например, покупать тут хорошие австралийские вина. У России есть свои позиции, у нас — свои. Есть разногласия, о которых мы откровенно и уважительно говорим. С точки зрения общего фона и контекста, хотелось бы, чтобы такого не было. Но это реальность, а я прагматик.

— О сотрудничестве в сфере образования. Какие возможности есть у наших студентов в Австралии и наоборот?

— Это важный элемент в двусторонних отношениях. Прямые контакты между молодежью нужны. Есть ряд университетов, которых начинает интересовать, скажем так, российский рынок. Сейчас поток студентов увеличивается. Такое сотрудничество — дело каждого университета. Если будет конкретный интерес со стороны какого-то из самарских вузов, у нас есть специалист в торговом отделении посольства в Москве, которая занимается сферой образования. Она может всячески способствовать в установлении контактов и связей.

— Есть стереотип, что Россия страна медведей и балалаек, Австралия — страна кенгуру. Вы пытаетесь как-то влиять на то, чтобы с вашей страной у людей возникали и другие ассоциации?

— Вообще, мы гордимся теми природными атрибутами, которые привлекают туристов. Помимо туризма мы стараемся, чтобы люди стали ассоциировать с нашей страной и передовые технологии. Австралийцы изобрели, например, «черный ящик», wi-fi. Мало кто об этом знает, но нас это не смущает. Что же касается кенгуру, то их действительно можно встретить на улицах некоторых городов, в том числе в Канберре, но не в центре Сиднея, конечно же. Я раньше жил в Канберре в частном доме, почти на окраине. Однажды проснулся и в окно увидел, как на заднем дворе пасется кенгуру. Он спокойно там походил, потом прыгнул через забор.

— Австралия — страна потомков каторжников. Как сейчас этот факт воспринимается у вас?

— Долгие годы это считалось позором. Тот, у кого среди предков были каторжники, скрывал это. Сейчас люди гордятся этим. Потому что их предки закладывали основы государства. По-моему, это для нашей страны было очень интересное и положительное начало. Это были люди предприимчивые. Они были вынуждены многое делать, чтобы выжить в той сложной среде. Многие становились выдающимися инженерами, культурными деятелями, людьми, которые создавали основы современного государства.

— Вы активно пользуетесь Твиттером. Соцсети больше помогают или вредят?

— Жизнь заставляет, хотя я лично никогда особо социальными сетями не занимался. Наш министр иностранных дел очень активно использует Твиттер. Мне сейчас Твиттер помогает привлекать внимание к тому, что важно для нашей страны. Чтобы люди знали, что происходит в Австралии, и о том, что связано с ней. Таков подход и нашего министра, но это не заменяет традиционную дипломатию. Как я не раз убеждался, личные встречи крайне важны. Я в этом плане не особо отличаюсь от других австралийцев, которые очень открыты. Приехал ты в Австралию, стоишь на улице, кто-то видит, что ты не ориентируешься, тебе обязательно помогут и потом еще на субботнее барбекю пригласят.
Если я хочу, чтобы люди стали понимать, кто мы такие, конечно, я должен быть доступным. Но вообще, что касается всех современных средств общения, я немного другого поколения. До сих пор люблю писать письма и выписывать чеки. В этом плане я, можно сказать, динозавр.