Олег Белов: «Бог меня пожалел»

Любимый актер самарских зрителей рассказал о своей жизни после больницы

По-хорошему, Олегу и Гале Беловым нужно сесть и написать книгу. Друзья и знакомые не устают говорить об этом. Но им некогда. Поэтому пока они щедро делятся своими историями с журналистами.

«Я благодарен, что со мной это случилось»

— После того как я загремел в больницу с инсультом, моя жизнь изменилась кардинально. Произошла полная переоценка ценностей. Мы так привыкли к тому, что у нас две руки, две ноги, два глаза, считаем, что это неизменно. Особенно когда мы молоды. И когда ты вдруг чего-то лишаешься, то понимаешь, что по сравнению с этим все наши ежедневные проблемы — такой детский сад!

Меня в свое вр емя, когда я был молодым артистом в Краснодаре, одна актриса научила «фокусу». Сидел я на кухне в общежитии загруженный — у молодых все время депрессия, сомнения: правильно ли избрал профессию… Она говорит: «Хочешь, я тебя сейчас вылечу? Иди к себе в комнату и свяжи руки за спину или завяжи один глаз и до вечера походи, а потом снимешь. И ты поймешь, какое это счастье».

Кто-то из великих сказал: «Я бы внес еще один грех — неблагодарность».

У меня нет обиды на высшие силы или судьбу. Я не лукавлю. Я благодарен, что со мной это случилось: оглядываясь назад, я понимаю, что сам бы не остановился. И закончилось бы как у Саньки (актер Александр Амелин скончался в 2012 году — Прим. авт.). У Саньки были сигналы: «Остановись!» Он сбегал на спектакль из больницы, из-под капельницы. Мы с ним пострадали за свою беспечность: мы думали, что старость и болезни нас не коснутся.

Я вижу, как его дочь долго не могла поверить, что папы нет рядом, и думаю, что это же могла переживать и моя Лиза. Но бог меня пожалел. Если бы он меня остановил чуть-чуть легче, я бы не испугался: притормозил и опять разогнался.

Три года я парализован — это я не скоро забуду, даже если восстановлюсь. Я понимаю, что очень легко отделался. С ужасом думаю, что было бы, если бы я не ходил. Я не потерял речь — мой основной инструмент. Могу заниматься любимой работой.

Когда мы с Галкой сходились, я ей сказал: «Ты готова к тому, что всегда будешь второй? Профессия для меня всегда будет на первом месте». Представляешь, женщине такое услышать? Когда мы стали жить вместе, я видел, как она от этого мучается. Болезнь дала мне полное переосмысление. Теперь, при всей моей любви к театру, он всегда будет на втором месте, после близких.

Бог все делает к лучшему, просто мы не всегда можем это оценить. Могу дать совет: почаще оглядывайтесь и анализируйте те события, которые произошли в вашей жизни.

По натуре я оптимист. Вячеслав Гвоздков удивлялся: «Поразительно — к вам в больницу придешь, наржешься!»

«Ни один человек от меня не отвернулся»

— Болезнь страшная. Ты обездвижен и никому не нужен — ни родным, ни на работе. Как нам сказали: «Вы не представляете, какое это страшное отделение. Когда люди узнают диагноз, не то что жены мужей, матери детей бросают, а дети — родителей». Мне очень повезло. Меня не оставила семья — моя мама и мама Гали стали просто нашими спасительницами.

Поддержали и на работе. Ни один человек от меня не отвернулся: начиная с коллег и заканчивая руководством. Поддерживали мою мысль о том, что при первой возможности я выйду на сцену, понимали, как для меня это важно.

Тут же позвонил Валерий Гришко (главный режиссер Самарского  академического театра драмы — Прим. авт.): «Олег, я тебя хочу в «Варвары» ввести, как ты смотришь?»

«Спасали люди, которых мы даже не знали»

— Я говорю это не для красного словца: зрители и коллеги подняли меня с кровати. Я всегда был очень сомневающимся человеком, всегда думал: ну кто меня знает? Когда я очнулся, Галка начала мне читать, что люди пишут «ВКонтакте», как они ждут моего возвращения.

Спасали люди, которых мы даже не знали… Когда мне дали первую группу инвалидности, у меня началась паника — это ведь увольнение из театра. Я почувствовал, что у меня выбили из-под ног почву. И вдруг «ВКонтакте» пишет женщина: «У меня к вам предложение по театральной работе. Я хочу с вами встретиться». Мы встретились. Я ей говорю: «Какой проект, я парализован». На что она сказала: «Там вам нужно будет только сидеть и говорить». Так появился наш проект с Ингой Майоровой — где я играю Сказочника, а наши дети — ее дочь Соня и моя Лиза — играют девочек. Тут я впервые понял, что я вернулся.

«Как он не побоялся взять парализованного артиста?»

— Потом была работа с известным питерским режиссером Юрием Васильевым над моноспектаклем «Пришли те, кто пришли» по роману Саши Соколова «Школа для дураков». Сейчас он вошел в репертуар театра драмы. До сих пор это воспринимаю как авантюру. Как он не побоялся взять парализованного артиста? Я-то знаю, что такое режиссеры. «Мне вот нужно, чтобы ты здесь забежал на третий этаж» или «А здесь я хочу, чтобы ты сальто прошел». Я раньше был такой артист: надо — сделаю. На руках ходить, на гармошке играть — все сделаю. А тут я понимал: у него родится какая-нибудь идея, а я не смогу. Позже он мне признался: «Когда ты был здоров, ты бы этот материал не сыграл. При том, что ты был хорошим артистом. Именно сейчас у тебя появилось то неуловимое, что нужно».

Александр Кузин специально придумал мне роль в спектакле «Странная миссис Сэвидж», который репетирует в театре драмы. Он понимает, как для меня это важно. Премьера будет в начале следующего года.

Благодаря этой болезни я стал режиссером на курсах реабилитации в больнице. Спасибо Гвоздкову, который понял, что у меня есть потребность работать, а в театре это невозможно. Он сказал Гале: «Я знаю, Олег не любит ставить, но объясни ему, что это нужно. Меня давно Михаил Шейфер просит дать ему человека для группы реабилитации».

Меня позвали туда помогать людям. Но я не знаю, кто кому больше помог. Когда видишь подлинные людские трагедии, по-другому смотришь на все свои копеечные проблемы. Пациенты грустно говорят мне: «Вот ты, Олег, восстановишься, нас бросишь». На что отвечаю: «Я уже не представляю, как буду жить без вас». Благодаря им я почувствовал, что я нужен, что я могу. А это самое главное в этой болезни. У меня нет секундочки, чтобы сесть и пострадать: «Вот я не восстановился за три года». Я все время занят.

Галя Белова:

Эти три года для нас как награда за все предыдущие, когда у нас не хватало времени друг для друга, когда ссорились…

Поменяла картинку
— После того как я нашла Олега с инсультом на кухне, я не могла не то что жить, даже просто бывать в этой квартире. Я снова и снова видела его лежащим и переживала все заново. Подумывала даже о смене квартиры. Пока я не разгромила всю кухню — обои, мебель — поменяла всю картинку.

Засада на жену
— Меня вышибли журналисты, которые устроили мне засаду: «Мы знаем, что Олег Белов уже умер, а вы скрываете
от нас». Меня это заставило сделать специальную страничку «ВКонтакте», где каждый день выкладывала информацию об Олеге.

Деньги «с небес»
— С деньгами, конечно, было трудно. Я не могла пойти работать, потому что не хотела оставлять Олега. Я знала, что если я хотя бы на один день закрою его одного дома, это его погубит. Я видела людей, которые сходили от этого с ума.
В этой ситуации мы как никогда поняли, что бог есть. Например, мне срочно нужно было много денег Олегу на лекарства, а взять их неоткуда вообще. Случайно зашла к нам на квартиру за документами (с дочкой жили тогда у мамы), иду оттуда, думаю, где взять денег. Меня за руку хватает женщина: «Какое счастье! Я конверт с собой ношу уже месяц! Я же видела, что вы здесь живете. Так мне хочется помочь вам!» Дает мне конверт и уходит. Я так опешила, что даже не успела у нее ничего спросить. Принесла конверт Олегу, думала там письмо. Мы открыли, а там ровно та сумма, которая нам была нужна… Некоторые люди, которые были близки нашему дому, как-то отпали. Так странно — мы ведь не заразной болезнью заболели. Но приобрели мы гораздо больше.