Арфист Алексей Зулин: Мастерство можно и нужно шлифовать до бесконечности

По образованию — инженер-теплоэнергетик, по профессии — IT-специалист, а по призванию — арфист. Как все это сочетается в нем одном, Алексей Зулин рассказал «СГ». 

Все началось с «Мельницы»

— Я рос в творческой семье: мама играла на фортепиано, папа и дед — на гитаре. При этом все имеют техническое образование, а дед — Владимир Андреевич Галочкин — кандидат технических наук, доцент. 

Музыке я начал учиться довольно поздно: в седьмом или восьмом классе. Выбрал гитару. В музыкально-хоровой школе №1, которую потом присоединили к ДШИ №6, я встретил своего первого наставника Марию Евгеньевну Хабарову. Горжусь, что учился именно у нее: от педагога многое зависит, его вклад в ученика часто бесценен. 

Параллельно с гитарой я увлекся арфой. Мне очень нравилась группа «Мельница» — услышал ее, и тоже захотелось научиться создавать эту волшебную музыку. Стал искать информацию, читать. Узнал, что современные арфы можно условно разделить на два вида. Первый — большая, оркестровая. Она оснащена педальным механизмом для переключения тональностей. Другой вариант — кельтская. Чуть меньше в размере и без педалей. Тональность переключается в ручном режиме при помощи рычажков, отсюда ее второе название — леверсная. 

На первом же году обучения в музыкальной школе по классу гитары я приобрел арфу. Конечно, помогли родители — сам я еще не работал. Спасибо им, они меня во всем поддерживают. Инструмент этот я со временем продал, но тогда он меня полностью устраивал: пакистанское производство, компромиссный вариант для новичков, которые еще не уверены в правильности выбора. Потом я взял арфу меньшего размера, но уже профессионального качества, очень звонкую. Ее делали на заказ за границей, пришлось долго ждать. Еще позже приобрел полноразмерную кельтскую арфу, она помещается на заднем сиденье автомобиля. 

Любой стиль и жанр

Главная проблема заключается в том, что в Самаре ни в музыкальных школах, ни в училище, ни в вузах на профильных факультетах игре на арфе не обучают. Сначала я пользовался видеоуроками в интернете и самоучителями — их много, и зарубежных, и отечественных. Очень помогала Мария Евгеньевна, так как музыкальные азы и логика схожи у всех струнных. Но, конечно, самостоятельно развиваться в этом направлении сложно. Найти педагога было непростой задачей. Искал через друзей, по теории шести рукопожатий. Познакомился с единомышленницей Натальей Ломановой — она, как и я, мечтала научиться игре на кельтской арфе. Мы брали частные уроки у артистки филармонии Натальи Петровны Митителло. Мне пришлось начать все заново — с постановки рук и отработки техники звукоизвлечения. Но самостоятельное освоение все равно было не зря: оно дало мне многое в плане понимания музыкальной логики, закономерностей. Я очень благодарен Наталье Петровне, что она согласилась учить нас. Эти занятия подарили мне немало судьбоносных знакомств. Например, с музыкантом и педагогом, обучающим игре на этнических барабанах, гитаре и ханге Татьяной Елецкой, которая тоже пришла к Наталье Петровне осваивать арфу. Несколько раз мы поиграли вместе, и она пригласила меня в свой коллектив Aluna. 

Мы много выступали. Иногда я жалею, что не вел дневник: сейчас сложно сказать, сколько было концертов в Самаре и в других городах — сто, двести, пятьсот? Даже в Швейцарию однажды ездили, там нас хорошо принимали. Впрочем, отклик, как на наше общее творчество, так и на мои сольные выступления, всегда был положительный. Обычно это восторг, радость, удивление. Не так много людей знают, что такое арфа. Для большинства это что-то большое и красивое брынькает в глубине оркестра. Когда они слышат ее сольное звучание, это, как правило, становится открытием. 

В Москве и Санкт-Петербурге профессиональных арфистов достаточно. В Самаре их очень немного, мы все друг друга знаем. Меня часто просят давать уроки, но мне, к сожалению, некогда. Если очень хочется, можно найти педагога, который будет обучать по скайпу, онлайн. Нет ничего невозможного для человека, перед которым стоит цель.

Я, как и все музыканты, много учусь: осваиваю различные приемы, методы, практики. Мастерство можно и нужно шлифовать до бесконечности. Один из главных моих творческих ориентиров — «коллега» по арфе Анастасия Сергеева. В начале моего пути ее урок очень вдохновил меня. Мне нравится ее музыкальная логика. По-прежнему интересуюсь творчеством Натальи ОʼШей из группы «Мельница»: я был на ее мастер-классе, который дал мне ресурс для дальнейшего развития. 

И свое, и чужое 

Есть вещи, которые не можешь не делать. Я не могу не играть на арфе. Были перерывы, но я всегда возвращался к этому занятию. Меня привлекает сочетание хрустальности высоких нот и бархатного, глубокого баса, почти рояльного, но более гулкого, с серебром. А еще нравится, что исполнитель извлекает звук напрямую, а не как на рояле: касаясь клавиши, которая приводит в движение молоточек, бьющий по струнам. Даже звук прикосновения к струне придает очарование звучанию. 

Выступаю сейчас не часто. Одно из последних мероприятий прошло на сцене филармонии с самарской органисткой Людмилой Камелиной. Она большой профессионал, и любое взаимодействие с ней — ценный опыт для меня. Очень нравится участвовать в фестивалях, таких как «Протока», — рад, что приглашают. Услышать мою арфу можно и в интернете — я много роликов выкладываю в соцсети. Создал дома мини-студию: купил хорошие микрофоны и постепенно постигаю этот вид творчества — запись и сведение. Иногда играю один, иногда с другими музыкантами. Арфу достаточно сложно записывать, подзвучивать. Сейчас работаю с Денисом Мавриным — гитаристом, флейтистом, клавишником. Музыку сопровождаем видеорядом, получается красиво. 

На арфе можно играть все то же, что и на фортепиано, и даже больше. Стиль зависит от предпочтения музыканта, можно не ограничиваться одним жанром. Знакомые мелодии в переложении звучат особенно колоритно и интересно. Поэтому в последнее время я стал делать много каверов. Нравится вещь — я ее транслирую доступными мне средствами, добавляю что-то свое и делюсь со всем миром. Когда человек слышит любимую песню в моем исполнении, он испытывает чаще всего положительный шок: «Что, на арфе? Разве так можно?». Просмотров и комментариев становится больше. Меня это вдохновляет и мотивирует на дальнейший рост. Но самое главное — собственная музыка. В разное время я делал наброски, большая часть оставалась в черновиках, уходила в стол. Сейчас достаю эти ноты, доделываю и презентую в интернете. То, что получается, сложно уместить в рамки конкретного жанра. Наверное, ближе прочего это к нью-эйдж. Арфу дополняю различными перкуссионными инструментами — кахон, шейкеры, рав васт.

Фотографии предоставлены спикером