Музей «Мирас» состоит из двух залов — коллекционного и сюжетного. Во втором воспроизведены элементы национального жилья.
Как рассказала методист музея Асия Сайфутдинова, татарский дом не было принято делить бревенчатыми стенами. Было одно большое жилое пространство. Вместе с родителями могли жить и выросшие сыновья со своими семьями — пока не построят для себя отдельную избу. В этом случае часть помещения отделялась дощатой перегородкой или домотканым пологом. Порой в одном доме размещалось несколько семей родственников.
— Такие большие семьи учат уважать старших, быть терпимым по отношению друг к другу, не ссориться, не говорить лишнего, — считает Асия. — Я сама родилась и несколько лет жила в таком доме в Челно-Вершинском районе и не помню, чтобы хоть раз у нас кто-то с кем-то поругался. Еще с XVII-XVIII века существовала традиция, которая в переводе на русский звучит как «прятать язык». Невестке воспрещалось общаться со свекром и его старшими братьями. На любые темы. Впрочем, иногда эту традицию нарушали сами мужчины. Если они видели, что женщина разумна и неболтлива, говорили: «Не надо молчать». Еще я помню, в нашей семье, если за столом сидели взрослые мужчины, мама, когда подавала еду, прикусывала платок — как бы показывая, что разговаривать она не будет.
Как и в русской избе, в татарском доме обязательно была печь. Но выглядела она несколько иначе. Ее макет можно увидеть в «Мирасе». В глаза сразу бросается компактность. На такой печи не было лежанки — лишь немного места, где могла сушиться обувь, стоять квашня с тестом, а также кумганы — кувшины с водой.
Еще одно отличие заключается в том, что в татарской печи две топки — большая (основная) и малая (подказанная). Готовили в основном в казане, который был вмазан прямо в печь. Когда в основной топке прогорали дрова, горячие угли большой кочергой перемещали в малую топку. Туда же подкладывали поленья — их специально делали короткими. В казане делали и суп, и чак-чак, и баурсак — традиционное мучное изделие в виде небольших пончиков. Варили сахар в сливках, тушили мясо. После приготовления каждого блюда казан мыли трижды, а затем заливали туда воду. В зимнее время малая топка работала практически целый день, потому что теплая вода нужна была постоянно.
Такую же, на две топки, конфигурацию печи можно встретить разве что у чувашского народа.
Значительную часть в татарском доме занимал деревянный топчан — сяке. Обычно он вытягивался от одной стены до другой, иногда метров на шесть. На нем спала практически вся многочисленная семья — и дети, и старики. Ложиться можно было как вдоль, так и поперек.
На сяке клали много перин, подушек, домотканых ковров. Там было мягко и тепло, особенно зимой. Когда приходило время обеда или ужина, все эти подушки убирали, и сяке выполнял роль стола. На него стелили скатерть, вокруг садились по-турецки. Обеденные столы в татарских домах появились только в конце XIX века, а до этого на столе лежал коран, мог стоять самовар. А обедали и ужинала на сяке или, если собиралось большое количество гостей, прямо на полу, постелив специальные коврики.
Когда перина и подушки убирались с топчана, их складывали на сундук особым образом, друг на друга. Такую «пирамиду» можно увидеть только в татарских домах — ни у русских, ни у каких-либо других народов так принято не было. Обычно эту горку размещали поближе к печи, чтобы перины и коврики успевали к ночи прогреться и просушиться.
Сяке могло закрываться пологом. У молодых он был обязательно.
Кроме того, сяке выполнял функцию рабочего места. Есть, например, у татар красивый обряд «Ощипывание гусей» (Каз Эмэсе) — коллективная обработка гусиного мяса, пера и пуха. Его проводили в ноябре-декабре, с наступлением морозов.
Когда все собирались в доме, с сяке снимали внутренние доски, оставив только краевые. Внутри натягивали ткань, чтобы туда летел пух. Женщины садились по бокам, на специальную доску клали гуся и ощипывали его. Пуха нужно было много — перины делали большие, на одну иногда требовалось по 30-40 гусей.
На Каз Эмэсе приглашали родню, соседей, а также и молодых работящих женщин и девушек. Даже детям находилось занятие — они делали из перьев кисточки для промасливания блинов.
— Мы с ребятами каждый год воспроизводим этот обряд. Старшие ученицы ощипывают гусей, с младшими делаем кисточки, — рассказывает Асия Сайфутдинова.
После того как надутые воздухом гуси были ощипаны и перевязаны за голени, их подвешивали к коромыслу — по несколько штук с каждой стороны. Девушки и молодые женщины шли с ними к роднику или реке. А юноши раскидывали перышки и приговаривали специальные слова: чтобы у хозяйки на следующий год было еще больше гусей, чтобы они были ладные, жирные и чтобы свадеб в этой семье было много. Затем гусей окунали в холодную воду, и они замерзали в таком «товарном» виде для долгого зимнего хранения.
— Во время этого обряда, в котором участвовали и женщины, и подросшие девочки, мамы молодых парней приглядывались к будущим невестам — кто как работает, как себя ведет, — продолжает Асия.
Вечером участников обряда приглашали на посиделки, название которых переводится как «Каша с гусиным мясом». Конечно, гостей угощали не только кашей. Готовили пироги, суп с домашней лапшой. Обязательно ставили зур белиш — большой курник.
На пиршество звали только близких родственников и друзей, все остальные приходили на вечерки.
— Одно из национальных развлечений в этот вечер — канат сату: продажа гусиных крыльев, — говорит методист музея. — Когда птицу рубили, девушки закидывали их на печь, там они высыхали, а потом их продавали юношам — не за деньги, а за подарки. А затем начинались игры, песни, пляски.
Целую стену одного из залов «Мираса» украшают домотканые полотна. Орнамент, как правило, геометрический, цвета — основной белый и красный по бордюрам.
Конечно, популярностью пользовались вышивки. На них было принято изображать растительную тематику, прежде всего тюльпаны. В разных видах и вариантах. Этот весенний цветок очень любим татарским народом, он считается символом начала новой жизни. Также на вышивках присутствовали зооморфные орнаменты — нечто среднее между животными и растениями: то ли птица, то ли бабочка, то ли цветок.
Вышивали полотенца, платки, скатерти, фартуки. В «Мирасе» собрана целая коллекция полотенец, на разные случаи жизни. Например, длинные — по четыре-пять метров — использовались, когда в дом приглашали гостей. Люди садились за стол и стелили его себе на колени — одно на всех. В больших семьях двухметровые полотенца вешали около печи вертикально — таким образом, чтобы и взрослые, и дети могли на удобной им высоте вытереть руки. Вешали обязательно на катушку — гвоздь мог порвать ткань. Интересно, что домоткаными полотенцами — иногда вышитыми, иногда вязаными — в татарских домах украшались простенки между окнами. У других народов так принято не было.
Также вышивкой украшали намазлык — молитвенные коврики. В музее есть несколько оригинальных образцов, привезенных из Челно-Вершинского района и Ульяновской области. Некоторым из них более ста лет.
Очень красивая оригинальная вещь, украшенная вышивкой, — наголенники. Их носили на голенищах сапог. Конечно, не повседневно, а, например, отправляясь на посиделки. В конце XIX — начале XX века такое украшение можно было увидеть во многих татарских селах. В музее есть несколько образцов наголенников, в том числе и подлинники.
— Девушка на выданье могла подарить наголенники своему избраннику, — поясняет Асия Сайфутдинова. — Если он их носил, то таким образом как бы демонстрировал, что у него есть невеста. А учитывая, что по характеру вышивки нередко можно было определить мастерицу, такой подарок содержал для окружающих немало информации.
Также девушки дарили парням вышитые платочки, иногда со смыслом. Например, с цветочными узорами и словом «яратам» («люблю»). В былые времена, когда за поведением девушек и юношей строго следило старшее поколение, их передавали предмету обожания тайком через каких-нибудь родственников.
В музее есть и обрядовое полотенце — такое надевалось на конскую дугу свадебного поезда.
— В первые сани или тарантас — в зависимости от времени года — сначала стелили сено, затем большой красивый палас, на него перину, — рассказывает методист музея. — На этот «пирог» усаживали молодых — чтобы в жизни у них все было хорошо, уютно и мягко, чтобы все им удавалось. А на колени жениху и невесте сажали малышей, чтобы рождались здоровые дети.
На свадьбу невеста должна была испечь чак-чак, а также собственноручно вышить салфетку, которой накрывали это блюдо. Его выносили к столу в конце венчальной церемонии, которая называется «никях». Первыми пробу снимали родители жениха. Оценивали, как невеста умеет печь и рукодельничать. Хвалили, одаривали подарками. Затем чак-чак передавали другим гостям, все пробовали и выкладывали свои подарки.
Родственники жениха тоже имели возможность проявить себя. Они выносили в резной посуде мед и расставляли его на столе. Считалось, что у всех вкусивших «обновляется никях», венчание.
Один из интереснейших экспонатов музея — деревянная детская коляска с высокими бортами, напоминающая манеж. В целом она эти функции и выполняла. Мама вывозила в ней ребенка с собой туда, где она работала, иногда на весь день. Поэтому малыш в ней и ел, и спал, и играл. Одна ее сторона чуть выше. На нее крепилось домотканое полотно, чтобы прикрывать ребенка от солнца и ветра. Этот образец коляски привезли из села Камышла.
Как объясняет Асия Сайфутдинова, изначально такие коляски были на двух или трех колесах. Из липовой коры или бересты делали крыши. В музее есть пара игрушечных образцов, выполненных учениками.
Еще один ценный экспонат — накосники, датируемые XIX веком. Это национальные украшения для кос, сделанные из серебряных монет и натуральных камней. При ходьбе они издают интересный звон.
Достаточно полно в музее представлена история татарского национального костюма. Здесь можно увидеть, как одевались зажиточные горожане и менее обеспеченные селяне, из каких тканей шили рубахи и камзолы, чем покрывали голову, какую носили обувь и украшения. Например, по количеству оборок на платье можно было сделать вывод о материальном состоянии женщины: на них уходило немало материала, далеко не все могли себе позволить такую роскошь.
Сегодня в школе «Яктылык» действует актив музея, в котором состоят учащиеся 5-10-х классов. Здесь часто бывают гости, ребята проводят для них экскурсии. А кроме того, изучают новый материал, углубляются в определенные темы, описывают новые экспонаты, привезенные из ежегодных этнографических экспедиций.
Сейчас, например, занимаются темой чайных церемоний. Как известно, в XVII-XVIII веках Великий чайный путь походил через Казань, и чаепитие стало важным социальным событием, на котором обсуждались и новости, и повседневные вопросы. Также в перспективе у ребят более глубокое изучение национальных инструментов.
Фотографии автора
Город
Город
Комментарии
0 комментариев