«Музыка — это то, что я не могу не делать»: Pahsa о переходе на английский язык, новом сингле и вере в себя

Павел Тетерин (Pahsa) — самарский музыкант, известный не только своим сольным творчеством, но и участием в популярной ранее группе Bajinda Behind The Enemy Lines. В 2020 году у него вышел русскоязычный альбом «Забери меня домой», а в 2021 году Pahsa решил вновь записывать песни на английском. «Самарская газета» расспросила исполнителя о новом материале, будущем альбоме и музыкальных планах.

— У тебя сейчас вышел сингл, а до этого почти год ничего не было. Почему?

— В 2020 году у меня выходил альбом. Один релиз в год — это нормально, хотя сейчас многие артисты выпускают материал гораздо чаще. Но предыдущий альбом был русскоязычным, создавался с другими людьми, музыка отличалась. Сейчас я пишу на английском и для меня это естественнее — песни рождаются потоком. В русском я опирался на бит и сверху уже писал текст, будто бы искусственно. Да и выступал я с диджеем, а не с живыми музыкантами.

— Тебе было сложнее писать тексты на русском?

— Нет, но это была более интеллектуальная работа, а тексты на английском я будто бы и не сочиняю, а просто записываю — они из меня вываливаются, словно я подключен к источнику. Может, из-за этого и материал сильнее.

— В какой момент ты понял, что нужно возвращаться к музыке на английском?

— Русский язык был в моих песнях был экспериментом. Мне предложил попробовать менеджер, потому что стало модно петь на родном языке. На какое-то время затянуло, а потом случайно решил сыграть старые англоязычные песни и даже не понял, почему я это забросил. Испытал удовольствие и осознал, что в английских песнях я настоящий. Русский материал я совсем не перечеркиваю, там тоже все сделано круто, но то, что я делаю сейчас, мне гораздо ближе. Вообще, мои русские песни звучат так, словно я переводил их с английского и хотел сказать что-то красивое, а получалось голо и банально.

— Откуда ты знаешь английский? Ведь чтобы писать песни, нужно знать язык очень хорошо.

— Дело не в том, откуда я его знаю, а в том, как я его чувствую. С детства смотрел много мультиков и фильмов, слушал музыку, копировал речь. И провалился в эту культуру. Ну и, конечно, изучал язык в подготовительных кружках, в школе и в институте. Но я считаю, что моим базисом была любовь к песням, которые я запоминал, как слышал, не зная даже слов. Помню, в детстве я вставал на стул и пел песни «Битлз» перед родителями и их друзьями — всем нравилось, что я могу петь их наизусть. Они сами не знали язык и не могли поправить меня, а я пел просто по памяти — возможно, это и формировало мою речь.

— Какие изменения в тебе, твоем настрое и творчестве произошли с момента последнего релиза?

— Я поверил в себя, как никогда. У меня было очень много сомнений, особенно когда я выпускал русскую музыку. Мнения слушателей расходились, и в какой-то момент меня «заклевали», я начал заниматься самокритикой. А перейдя к англоязычному материалу, вырулил из этого, понял, что крепко стою на ногах. Когда стал показывать англоязычные песни, это подтвердила реакция публики: всем все нравится. Еще я нашел своего преподавателя по вокалу, чтобы усилить голос и управлять им лучше, увереннее и ярче звучать. Сейчас я понял, что музыка — это мое ремесло, то, что я не могу не делать.

— Про что твоя последняя песня Into the wild?

— Это сюжет к американскому фильму, местами шаблонный. Там есть мотивы «Прирожденных убийц», «Диких сердцем», «Бонни и Клайда». История парочки, где оба чокнутые, отвязные, яркие. Они никого не убивали, но точно кого-то ограбили или провели какие-то финансовые махинации, после чего им пришлось разделиться. Девушка уезжает на арендованной машине вместе с деньгами, а парень должен догнать ее позже. Она останавливается на трассе по дороге к Лас-Вегасу, курит, на соседнем сиденье лежит пистолет. Замирает, думает о нем. Это песня-признание: «мы с тобой одинаковые, как хорошо, что мы нашли друг друга».

— Как к тебе пришла идея этой песни?

— У меня просто была потребность писать. Например, шел по квартире, обратил внимание на инструмент, сел играть, бубню что-то под нос. Появляются слова и фразы, которые подходят к музыке, начинаю это раскручивать.

— Как лучше или правильно писать — музыку для текста или текст для музыки?

— Никак не правильно, потому что творчество — это как угодно. Я пытался писать музыку под чужие тексты, но ничего не получалось, слова не встраивались в ритм. Понял, что мой способ написания как часовой механизм: одно дополняет другое, слова и музыка работают друг с другом.

— Кем или чем ты вдохновлялся, пока писал свои последние песни?

— Я вдохновляюсь всем. Недавно впервые в жизни обратил внимание на кантри, фолк-рок, психоделический рок. Мне нравится образ пустыни, ковбойские шляпы, вестерн, мотивы старых американских фильмов.

— Несколько месяцев ты репетируешь с командой музыкантов. Как так вышло?

— Я всегда работал с кем-то. Если я один, ничего не получается — могу только сочинять. Всегда ищу людей, с которыми совпадаю видением, чтобы мы чувствовали друг друга. Когда я начал заниматься материалом на английском, я очень захотел выступать, нужна была сцена. Буквально через неделю мне ночью написал Леша: мы знакомы еще со времен Pasha&the Universe — там он играл на басу, но мы толком не взаимодействовали, и я совершенно не ожидал получить от него сообщение. Он предложил вместе поиграть музыку. Через два дня мы встретились и уже начали писать демки. Сейчас мы настолько связаны, что я с мамой меньше общаюсь, чем с ним. У нас появилась команда для живых концертов: гитарист, барабанщица, клавишник и басист, и я поражен, насколько с этими ребятами мы совпали духовно. Я не исключаю, что состав будет меняться, дополняться — я хочу перестать на сцене играть на акустической гитаре, а больше двигаться, устраивать перформансы и общаться с публикой.

— Расскажи про новый клип. О чем он, как снимали?

— Клип снят одним днем. Я написал большой сценарий, но у меня в голове всегда голливудское кино с миллионными бюджетами. В итоге мы решили снять простое lyrics-видео, и я сократил все до одной сцены. Встретились со знакомой-видеооператором для обсуждения, досочиняли еще несколько сцен, придумали атрибуты — из этого и вырос полноценный клип. Локации в видео необычные — все очень атмосферно, такого я еще не делал.

— Хочешь ли ты попасть в будущем на большие фестивали вроде Ural Music Night или АWAZ?

— Конечно, хочу выступать на фестивалях. Этим летом никуда не получилось выйти, потому что мы сидели до поздней ночи постоянно и работали с демками. А со старым материалом выступать не хотелось.

— А вообще в будущем планируешь еще выступать со старыми песнями?

— Я от них не открещиваюсь. Недавно переслушал свои альбомы на русском и вновь понял, что это круто. У этих песен есть своя аудитория, и я думаю, можно ли как-то совместить русский и английский материал. Не знаю пока, как с этим работать, потому что никогда еще не сидел на двух стульях одновременно, но все возможно.

— Когда ты хочешь выпустить альбом?

— В этом году точно выйдет еще один сингл, а в середине 2022 года будет альбом.

— Где ты мечтаешь выступить?

— На Гластонбери! Мне нравятся крупные фестивали. Еще хотел бы выступить в Америке — в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе, потому что это музыка для нее («А Саратов мы то есть вычеркиваем?» — вмешивается в интервью Леша). Мне очень интересно увидеть реакцию англоязычной публики: есть подозрение, что будет искра, может случиться пожар. 

— Какой клип мечтаешь снять?

— Хочу визуализировать все свои песни: на каждую у меня есть картинка, атмосфера и пространство. Еще очень хочу задействовать большую массовку: мне надоело снимать видео с несколькими людьми. Например, у Solange очень красивые клипы, где снимались человек 30, с красивой одеждой и микро-сюжетами. В этом плане Канье Уэст тоже интересно делает. 

Фотографии предоставлены героем публикации