Я закончил университет как химик-инженер. Меня пригласили работать в Тольятти на завод “КуйбышевАзот”. Я прожил в городе два года. Там очень удручающая атмосфера, плюс я жил в общаге с тараканами — все было очень грустно. Была перспектива уехать в командировку в Китай: у них там есть промышленное производство, и я очень загорелся этой идеей. Время шло, я работал, но меня никто не отправлял. Я подумал: “К черту все это, я переезжаю сам!” Вспомнил, что находил в интернете компанию, которая этим занимается, и связался с агентом, который устраивает на работу.
Я знал, что в Китае можно устроиться учителем английского — это самый простой вариант. Можно, конечно, переехать куда угодно, но никто тебя не возьмет на работу, а Китай очень лоялен к иностранцам. Общался с компанией дистанционно, сами они находились в Пекине. Я неплохо знаю английский язык: для собеседования нужно было прислать небольшое видеоинтервью. У меня была куча дублей, я писал себе сценарий, ответственно подошел к этому видео — оказалось, это как раз самая важная часть при приеме. Они смотрят на произношение — оно должно быть максимально похоже на носителя языка.
Далее нужно было оплатить оформление визы — отправил им письмом деньги и документы во Владивосток. Я думал, что мне сделают рабочую визу, но сделали бизнес-визу на полгода: сказали, что теперь я менеджер. Через полгода мне нужно было вернуться в Россию для продления визы. Так я стал, можно сказать, нелегалом в Китае. Вещей много не брал, потому что все можно было купить на месте. Выбрал комфортную дату и прилетел в Пекин. Меня встретили, оформили сим-карту и дали флешку с учебными материалами.
Сначала меня заселили в отель с девочкой из Иркутска, которая была реально преподавателем английского — мне тогда показалось, что я какой-то не такой, не понимал, как я вообще буду работать. Английский там никто не понимает: все, что ты можешь делать — говорить непонятные для них слова и тыкать пальцами. Поэтому питались мы в те дни только в Subway, McDonald’s и KFC, потому что это самая знакомая еда и есть английское меню. Еще я тогда курил — выяснил, что китайские сигареты отвратительные на вкус.
На работу берут после проведения демо-урока, и в отеле нас учили, как его нужно вести. Это меня расстроило — больше ничему нас не обучали, и как потом заниматься с детьми, было непонятно. Меня отправили в сад сразу, без собеседований. Я работал на афроамериканца по имени Майк, который также приехал из Америки, чтобы работать учителем, но познакомился с китаянкой, они стали бизнес-партнерами и открыли несколько детских садов в Пекине. В Китае детский сад считается престижным, если там преподают английский.
Потом меня переселили в квартиру, где я жил с китаянкой — она работала в том же детском саду, что и я. В первый день на работе я ходил в шоке — в этом саду готовили музыкантов, и все дети играли на скрипках. То есть малыши, которым 3-4 года, играют на скрипках и ездят на выступления. Я притворялся американцем, меня называли Ник — и конечно, когда я туда летел, я даже представить не мог, что мне придется быть двойным агентом. Если ты носитель языка, то тебе платят больше — крутые учителя в Китае могут зарабатывать и 30 тысяч юаней (около 330 тысяч рублей. — Прим.ред.), а я получал в среднем восемь.
В саду я познакомился с девочкой, которая тоже там преподавала. Ее звали Дара, но я долго называл ее Дора, а потом оказалось, что ее реально зовут Даша и она из Белоруссии. Все это время она притворялась девушкой из Канады, и благодаря отличному английскому акценту у нее получалось. Она мне очень помогла: рассказывала, как вести уроки и общаться с детьми. Они совсем не понимали английский, поэтому было трудно: распознавали только свои имена и простые слова вроде “встань” или “сядь”. Но я замечал за ними успехи. Мы играли, изучали простейший материал, проводили эксперименты, пели песни. Плана занятий никакого не было, приходилось импровизировать. Выручали мультики на английском. Дети были разные: кто-то после урока бежал меня обнимать, кто-то бежал пинать, кто-то просто убегал.
Интересно еще то, как работают детские сады в Китае: дети постоянно моют руки и пьют теплую воду. Китайцы и теплая вода — неразлучные друзья. Там стоял огромный бойлер, и со временем даже я стал постоянно стал пить горячую воду, потому что другой не было. Потом приходил домой, кипятил чайник и тоже пил. Даже в России некоторое время так делал.
По праздникам родители приходили в сад, и тогда я становился главным объектом внимания, все хотели познакомиться и поговорить, ведь китайцы очень любят американцев. Один из родителей попросил у меня WeChat и начал мне написывать. А там у меня стоял логин с моим русским именем, и я очень боялся спалиться. Этот мужчина очень любил американский баскетбол, постоянно спрашивал у меня о нем, а я совсем не разбираюсь. Приходилось выдумывать. Но я действительно был в Америке и жил некоторое время в штате Мэриленд, поэтому хоть что-то рассказать мог.
Потом в саду появилась учительница английского китаянка. Она думала, что я носитель языка и могу помочь ей спроизношением. Начала уговаривать меня познакомиться поближе, сходить куда-нибудь вместе с ней и ее мужем. Мне было страшно — казалось, что любое мое неправильное слово меня скомпрометирует. Сначала с моей знакомой из Беларуси мы разговаривали по-русски на улице, но потом перешли полностью на английский — боялись, что нас раскусят.
Сады часто проверяют полицейские и различные инстанции — у всех них могли возникать вопросы, насколько легально здесь трудоустроены иностранцы. Обычно руководство сада предупреждали о проверке, и нас отправляли по домам. Но бывало и такое, что нам приходилось прятаться в туалете или в подсобке по несколько часов. Иногда проверки приходили внезапно — тогда остальные учители нас прикрывали спинами, отвлекали проверяющих, а мы в этот момент старались незаметно улизнуть. Проверяющие не обязательно искали нас, скорее проверяли работу сада — но нас в любом случае не должны были видеть.
Китаянка, с которой я жил, тоже не знала, что я из России — было очень сложно притворяться. С родственниками и друзьями созванивался только в ее отсутствие, потому что в квартире хорошая слышимость. Мне казалось, что однажды она просто придет и попросит мой паспорт. На мой день рождения она заказала торт — я вышел к курьеру, им оказалась китайская бабулька. Она задавала какие-то вопросы на китайском, а я ее не понимал — казалось, что она сейчас меня проклянет, так страшно она выглядела. Китайцы вообще довольно беспардонные — на меня постоянно пялились, фотографировали исподтишка.
Однажды в квартиру над нами въехала семья — и муж, увидев меня, стал постоянно напрашиваться к нам в квартиру, чтобы со мной пообщаться — например, под предлогом проверить работу трубопровода. Потом к нам в квартиру заселились еще две китаянки — они не понимали английский совсем. Однажды он их подловил и напросился к нам домой. Постучался ко мне в комнату и говорит: “We need to talk”. Я испугался, но ему просто было интересно, кто я такой и что тут делаю. Оказалось, он работает на правительство и делает ракеты.
Тяжело привыкнуть к китайской еде — все острое, а сделать заказ на китайском языке так и вообще нереально. Пользовался переводчиком по фото. Я выучил, как будет курица и говядина на китайском — пришел в магазин, а продавцы начали смеяться над моим произношением. Пришел в кафешку — хотел попробовать шашлык. В меню не было ни слова по-английски, поэтому я просто попросил курицу. Мне принесли хрящи — пришлось уйти голодным.
В один из праздников я решил поехать на главную площадь. Тогда я еще не знал, что в те дни все китайцы приезжают в Пекин, чтобы повидать родственников и посмотреть достопримечательности. Приехал и очень удивился: огромные очереди, все оцепила полиция, и пройти на площадь невозможно — видимо, все очень хотели посмотреть на мавзолей Мао Цзэдуна. Такого количество людей я не видел еще никогда: вокруг были только спины и затылки, площади я так и не увидел.
Спустя полгода мне нужно было вылететь во Владивосток, чтобы обновить визу. Я паниковал, когда возвращался — в аэропорту спрашивают цель визита. В такие моменты многих забирают, потому что когда ты выезжаешь на несколько часов — выглядит очень подозрительно.
Спустя 7-8 месяцев начала моей работы наступил китайский Новый год — это длительный период, когда никто не работает и не учится. Я думал, что мне оплатят отпуск, но оказалось, что для меня работы нет — только если искать другой сад. Решил возвращаться в Россию. В будущем хочу поехать в Дублин работать и учиться по программе — однажды я там уже бывал. Либо останусь в России — пока не решил. Путешествовать круто и интересно, во время работы и учебы страны раскрываются с других сторон, нежели при обычном отдыхе. Для переезда пока не созрел — я обожаю Самару, Волгу, наш местный вайб. В Ирландии, где все пьют “Гиннес”, я понял, что самарское пиво гораздо вкуснее.
Страничка истории
«Самарская Газета» была основана антрепренером самарского театра Иваном Новиковым. Все доходы, приносимые ею, поначалу использовались исключительно на театральные дела. В 1894 году Новиков продал «Самарскую газету» местному купцу Костерину. Новый издатель привлек к сотрудничеству в ней ряд прогрессивных журналистов.
С февраля по декабрь 1894 года в газете работал писатель Евгений Чириков. Здесь он печатал свои небольшие рассказы, фельетоны и «Очерки русской жизни» за подписью Е. Валин.
В «Самарской газете» начиналась литературная карьера Максима Горького. Он приехал в Самару в 1895 году по совету Владимира Короленко никому не известным писателем. Сначала вел отдел «Очерки и наброски», а затем и отдел фельетона «Между прочим». С марта по октябрь 1895 года был редактором. На страницах «Самарской газеты» опубликовано свыше 500 различных его публицистических произведений и свыше 40 рассказов.
С 1896 до начала 1900-х годов в газете работал Скиталец (настоящее имя — Степан Гаврилович Петров). Он продолжал эстафету, принятую от Горького — вел отдел фельетона «Самарские строфы», печатал свои стихи.
На страницах газеты в разные годы печатались Николай Гарин-Михайловский, Алексей Бостром, критик Василий Чешихин-Ветринский. Сюда присылали свои произведения Владимир Короленко, Александр Куприн, Дмитрий Мамин-Сибиряк. С 1894 года в «Самарской газете» начинает работать Николай Ашешков, известный своими народническими взглядами. На страницах издания появляются серьезные экономические статьи. К этому времени относится начало творческого пути Александра Смирнова. Он пишет литературно-критические материалы, театральные рецензии, выступает и как поэт, работает над очерками по истории Самарского края.
Люди
Стиль жизни
Люди
Комментарии
0 комментариев