Врач, спасший иностранца во время ЧМ-2018, о последних технологиях нейрохирургии в Самаре

«СГ» уже писала о том, как во время Чемпионата мира по футболу в больнице имени Середавина спасли иностранного арбитра, у которого случился инсульт. Сегодня мы беседуем с врачом, выполнившим ту операцию. Геннадий Алексеев является главным нейрохирургом Самарской области и почти 20 лет заведует нейрохирургическим отделением больницы имени Середавина.

— Геннадий Николаевич, почему вы решили стать врачом?

— В 1958 году в больнице имени Середавина, тогда — имени Калинина, было открыто нейрохирургическое отделение, которое возглавил мой отец. Я пошел в школу в начале 60-х, и учителя нас спрашивали, кем работают родители. Кто такой нейрохирург тогда еще мало кто знал, все интересовались, что же это за профессия. Моя мама, которая была педагогом, научила отвечать правильно: «Это врач, который делает операции на головном и спинном мозге». Поэтому я с детства объяснял всем, кто такой нейрохирург. Возможно, выбор профессии был определен уже тогда. Огромную роль, конечно, сыграл пример моего отца. Хотя вплоть до окончания школы врачом я быть не собирался. Мне очень нравилась электроника, я зачитывался журналами «Техника молодежи», «Наука и жизнь». Но все вокруг были уверены, что я пойду в медицинский. Туда я в результате и поступил.

— Отец напрямую влиял на ваш выбор медицины вообще и нейрохирургии в частности?

— Он никогда на меня не давил, говорил что-то вроде: «Ты мог бы стать врачом, это было бы неплохо». Но когда я учился в интернатуре, договорился с заведующим нейрохирургическим отделением больницы имени Пирогова о практике. Сказал: «Посмотри, что это такое, может быть, понравится». Действительно понравилось: интересно, необычно.

— Что именно вас заинтересовало в нейрохирургии?

— Нейрохирургия — достаточно широкая специальность. Она затрагивает и головной мозг, и спинной, и периферическую нервную систему. Помимо знаний хирургии нужно еще хорошо разбираться в неврологии. Мой профессор Лев Николаевич Нестеров говорил, что мы все неврологи, но есть неврологи оперирующие, а есть не оперирующие.

— Учились в Самаре?

— Да, первоначальное образование получил здесь. Потом по некоторым узким направлениям было обучение в Израиле, Германии, Словакии, Англии, Франции.

— Как изменилась отрасль за годы вашей работы?

— Сказать, что в нейрохирургии изменилось многое, значит не сказать ничего. В 80-е годы было совершенно иное время, и слава врачам, которые трудились, спасали людей в тех сложных условиях.

Сейчас все по-другому. Благодаря новым технологиям, прежде всего компьютерной томографии, МРТ, ПЭТ, произошел огромный прорыв в качестве лечения. Начиная с 2010 года у нас реализуется сосудистая программа. Мы выявляем пациентов с сосудистыми расстройствами, аневризмами, артериовенозными мальформациями, кровоизлияниями и помогаем этим больным. Нельзя сказать, что мы не помогали им раньше, но это были редкие случаи, теперь же мы можем охватить практически всех пациентов. И это лишь один из примеров внедрения новейших программ и технологий.

— Насколько современные достижения медицины доступны самарским врачам?

— Новые технологии начинают внедрять уже через год-два с момента их разработки. Информация сегодня распространяется очень быстро, процесс обучения тоже неплохо налажен. Наши врачи нацелены на оказание эффективной помощи и потому отслеживают все новое.

Например, в этом году мы начали выполнять операции, которые в нашей стране только-только внедряются — при стенозе спинномозгового канала, смещении позвонков. Их и за границей-то мало где делают, а нашим пациентам это уже доступно. Совсем недавно в нашу практику вошли операции при невралгии тройничного нерва. Если раньше пациенты пили лекарства, которые не всегда помогали, то сейчас в 95 процентах случаев мы можем получить хороший результат, боли исчезают. Недавно по новейшим японским методикам мы начали выполнять операции после перенесенного инсульта, в частности, направленные на восстановление кровоснабжения головного мозга.

Или, например, гемиспазмы. Это когда непроизвольно сокращаются мышцы лица — глаз закрывается, щека дергается. Такие пациенты обычно стесняются показываться в обществе, замыкаются в себе. Мы помогаем избавиться от недуга с помощью операции.

— Во время Чемпионата мира по футболу вам довелось оперировать иностранного пациента. Случай стал хоть и постфактум, но все же резонансным. Благодаря чему та операция стала возможна, как вообще ваше отделение готовили к турниру?

— Каких-то особенных приготовлений в нашем отделении не было. Прошли учения на случай массового поступления, но нейрохирурги к этому и так всегда готовы. Случаются ведь, например, дорожные аварии с большим количеством пострадавших, и нам приходится в кратчайшее время принимать их. Что касается помощи иностранному гражданину, то подобные операции мы выполняем чуть ли не каждый день. Мы понаблюдали, как поведет себя болезнь, к сожалению, она стала развиваться по худшему сценарию, поэтому была проведена операция. Прошла успешно. Мы не сделали ничего сверхъестественного для иностранного гостя, все то же самое мы делаем для любого нашего пациента.

— Настоящий профессионал учится всю жизнь. Чему вы учитесь сейчас?

— Давайте я расскажу хотя бы просто про 2018 год. В марте был в Испании, учился устанавливать противоболевую систему. Эта новая разработка применима к самому широкому кругу больных — с заболеваниями позвоночника, с онкологией, повреждением спинного мозга, когда с высоким тонусом невозможно справиться иначе. Устанавливается помпа, которая постепенно дозирует лекарство и регулирует состояние пациента. Это одна из современнейших наработок, самый большой опыт ее применения накоплен в Испании, где проведено около 30 подобных операций. А уже в следующем году мы планируем устанавливать такие системы и нашим больным.

Недавно вернулся с Сахалина, где проходила выездная конференция ведущих сосудистых хирургов России. На сентябрь запланирован съезд нейрохирургов в СанктПетербурге, а также «Евроспайн» в Испании — это европейская конференция по заболеваниям позвоночника. В ноябре в Нижнем Новгороде традиционно собираются главные специалисты в области нейрохирургии со всего Поволжья. Мы представляем отчеты о своей работе, делимся опытом, рассказываем о проблемах, о найденных решениях и путях дальнейшего развития.

— О чем будете говорить в своем отчете?

— Исторически так сложилось, что одно из основных направлений нашей работы — функциональная нейрохирургия, в том числе стереотаксическая. Речь идет о больных с эпилепсией, паркинсонизмом. Мы выполняем такие операции, правда, в последнее время немного, всего несколько в год. Потому что появились новые медикаментозные методы лечения. Но сейчас неврологи пришли к выводу, что лекарства не всегда помогают, часть больных все же необходимо оперировать. В Самаре накоплен большой опыт по лечению этой группы пациентов. Это одна из тем, которые я затрону в отчете.

— Что самое сложное в вашей работе?

— Общаться с пациентами и их родственниками. Потому что не всегда и не все зависит от врачей, как бы они ни старались. А люди идут к нам с надеждой, с верой. Иногда приходится подолгу беседовать с ними, объяснять. Но я считаю, времени на это жалеть нельзя. Это неотъемлемая и самая сложная часть нашей работы.