Грот и окрестности

03.11.2015

91

Автор: Светлана Внукова

Грот и окрестности

Топография Самарской крепости, пивовары Дунаевы, пропаганда в годы Первой мировой, коллекция редчайших изданий XVIII века…

 
Это был трудный выбор. 200 лет со дня рождения Константина Грота, и конференция получилась не рядовая. Семь регионов, более 40 докладов, три секции, и я минут, наверное, десять топталась в фойе Самарской областной универсальной научной библиотеки, решая, кого предпочесть. Доцента РГПУ им. Герцена Анну Терентьеву, судьба семьи которой переплетена с историей созданного Гротом Александро-Мариинского училища для слепых (Анна Васильевна знакомила с гротовским Петербургом), или главного библиографа СОУНБ Александра Завального с рассказом о том, что связывало филолога, внука декабриста Перетца с профессором самарского университета, консулом КОМУЧа Багрием и инициативой самарцев потребовать у болгарского правительства вернуть легендарное самарское знамя. Доктора исторических наук Юлию Гусеву (МГПУ) с работой «Самарский губернатор К.К. Грот и «мусульманский вопрос» в годы Крымской войны» или ведущего библиографа отдела редких книг СОУНБ Алексея Александрова с исследованием книжной коллекции и трагической судьбы Польского рабочего клуба Самары. Профессора СамГУ Вячеслава Парамонова с докладом «Население и власть в условиях голода ХIХ-ХХ вв.» или ведущего библиографа краеведческого отдела СОУНБ Милану Маршалову с психолингвистическим портретом Петра Алабина. Победили библиотекари. Отчасти потому, что работали в аудитории, где были выставлены книги, собранные главным героем конференции — Константином Карловичем Гротом. А это, скажу вам, сильное чувство — листать книгу, принадлежавшую человеку, родившемуся за полтора столетия до тебя. Тем более человеку, которого уважаешь безмерно. Все равно что руку пожать.
 
Грот и окрестностиОколо восьми тысяч книг подарил самарцам второй самарский губернатор и первый Почетный гражданин Самары. Около восьми тысяч книг, около тысячи журналов, более полусотни карт. Практически всю личную библиотеку. 40 тысяч рублей (гигантские по тем временам деньги) отвел по завещанию на улучшение положения самарских учителей, а все его книги, за исключением книг о слепых (их он предназначил Александро-Мариинскому училищу), отходили предтече СОУНБ — Александровской библиотеке.
 
«Я никогда, — писал в завещании Грот, — не имел родового имущества и, кроме значительного содержания, не получал никогда от правительства больших денежных сумм в виде наград и пособий. За всем тем при скромной и расчетливой жизни мне удалось сделать значительные сбережения. И я еще при жизни частью распределил их между ближайшими родственниками и близкими мне лицами, частью употребил на благотворительность и помощь ближнему».
 
Книги самарцам Грот отправлял из Петербурга, и отправлять их начал задолго до смерти. Книги на русском, немецком, французском — языки, которыми владел. Религиозные книги, книги по истории, экономике, философии, праву, искусству…

Книги по вопросам освобождения крестьян, по совершенствованию налоговой системы, по тюремной и акцизным реформам (этим Грот занимался по службе), художественная литература.
 

На многих из этих книг — в жестких, большей частью полукожаных с золотым тиснением переплетах и с суперэкслибрисом «КГ» на корешках — автографы авторов. И часто это издания, которые и в продажу-то не поступали. Редчайшие! Впрочем, любая из этих книг драгоценность. Они и при жизни Грота стоили дорого. Ну и выходит, что только в книгах он передал Самаре целое состояние.
 
Губернаторствовал у нас, если кто не знает, семь лет. Но успел вымостить улицы, построить театр, обустроить городской сад, гласность ввести, приструнить беспредельщиков от полиции и махинаторов от винного откупа. Город при нем вдвое увеличил свои доходы. Ну и кроме того, Грот совершил и вовсе, казалось бы, невозможное: во время правления своего губернией нашей добился искоренения взяточничества в чиновничьем аппарате.
 
Сам он, как известно, мзды не брал. Заносили, конечно, по привычке решать вопросы через взятку. Но последствия для такого рода «решальщиков» оказывались печальными.
 
Редкой чистоплотности был человек. И большой книгочей. И это все у него из семьи. И порядочность, и страсть к чтению. Ну и, конечно, лицей. Для воспитанников Царскосельского лицея, где неродовитые братья Гроты, Константин и Яков, оказались благодаря тому, что батюшка их мальчиком учил немецкому разговорному маленьких великих князей, «жадность к расширению наслаждений в области литературы» была обыкновением. В результате Яков Карлович известен более как филолог, хотя тоже служил. Константин Карлович же пошел исключительно по административной части, но страсти к чтению не утратил. Более того, развитие и удовлетворение потребности в чтении считал заботой не только частной, но и общественной, поскольку именно образование полагал главным условием успеха в любой деятельности, административной тем более. Он и команду свою губернаторскую формировал из университетских выпускников исключительно. И в основном то были молодые, еще не развращенные коррупционной действительностью люди. И именно стараниями Грота в Самаре были открыты гимназия и два приходских училища. Грот добился, хоть это и не входило в его должностные обязанности, улучшения снабжения книгами сельских образовательных учреждений. Даже в тюрьмах губернии по его распоряжению, и это было впервые в России, начали обучать грамоте заключенных. И именно Гроту самарцы обязаны своей публичной библиотекой.
 
В 1857-м Тарас Шевченко возвращался из оренбургской ссылки через Самару и в записках сетовал: «Город ровный, гладкий, набеленный, нафабренный (…) Огромная хлебная пристань — Приволжский Новый Орлеан, и ни одного порядочного трактира». А самарцы, просвещенная их часть, в это время сетовали на отсутствие в городе книжной торговли.
 
«Казалось, как бы не иметь в таком городе книжной лавки, в которой можно бы купить по крайней мере букварь или житие Андрея Юродивого, — недоумевали «Губернские ведомости». — Такие лавки в Казани, в Вятке, но в Cамаре нет ничего подобного. Правда, буквари-то иногда можно бывает отыскать и здесь среди посуды, икон, мебели и купить за тройную цену, но зато кроме них, да, может быть, нескольких сказок, ничего не найти». Книжная лавка появится у нас в 1862-м. На Алексеевской площади. В доме купца Аннаева.
 
1 января 1860 года откроется публичная библиотека.
 
Было бы неправдой сказать, что до января 60-го в городе не было библиотек. Есть такая замечательная серия «Самарские книжники», областная библиотека издает, и в сборнике за 2000 год помещена статья Александры Михайловны Колядиной, которая в то время заведовала отделом редких книг и рукописей СОУНБ. И вот там как раз об истории создания Самарской публичной библиотеки. И подробно.
 
Так вот были, были и в Самаре свои завзятые книгочеи. Второв, Путиловы, Хардины, Воронины. Эти люди имели возможность выписывать книги из столицы и сформировали отличные библиотеки. Но то были библиотеки частные.
 
Дворянскому собранию отставной штабротмистр Нефедьев, женатый на племяннице поэта Дмитриева, презентовал как-то более 200 книг. Но мало кто имел и к ним доступ. Некоторые из учебных заведений Самары располагали книжными фондами, но фонды те были бедны и для широкой публики опять же закрыты.
 
Библиотеки недоступны широкому читателю, книжной лавки нет, выписывать книги, как, впрочем, и журналы с газетами, страшно дорого, и Грот распоряжается открыть при редакции «Самарских губернских ведомостей» кабинет для чтения.

Кабинет работает с 9 утра до 10 вечера. И это такой аналог современного отдела периодики — здесь читают газеты, журналы.

Услуга платная — кабинет нужно содержать. Месячный абонемент — 30 копеек серебром. Разовое посещение — пять копеек.
 

Пять копеек серебром в середине позапрошлого века — это 400 граммов первосортной говядины и полбуханки пшеничного хлеба. Не всякий способен отдать такие деньги за возможность почитать журнал или полистать газету. Кабинет себя не окупает, существует главным образом на пожертвования, главный жертвователь — Грот, и он очень быстро понимает, что одного такого кабинета мало. И принимается за устройство полноценной библиотеки. Устраивается библиотека на пожертвования, и опять, пишет Колядина, значительная часть этих денег поступает от самарского губернатора. Его подпись стоит и под первыми библиотечными правилами, первый пункт которых гласит: «За вход в библиотеку и за чтение в кабинете платы не полагается». Колядина уверена, что и в разработке правил Грот принимал участие.
 
Около тысячи томов. С таким фондом открылась первая Самарская публичная библиотека. У ее наследницы, Самарской областной универсальной научной библиотеки, свыше 4 млн книг. Среди них прижизненные издания Гёте, Дюма, Диккенса, Ж. Верна. Редкие и особо ценные, в том числе рукописные, книги. Книги на старогреческом, латинском, иврите, арабском.

Книги с автографами Жуковского, Островского, Аксакова… Десятки тысяч читателей; сотни тысяч визитов в год; сотни встреч, круглых столов, выставок, конференций… Крупнейшая библиотека России. Основана Гротом. И было бы справедливо, полагают сотрудники, если бы библиотека носила имя этого человека. Вот и на конференции тему сию поднимали. И говорили: да-да, было бы справедливо.

ТЭГИ:

Комментарии

0 комментариев

Комментарий появится после модерации