Волонтер из Латвии Алисе Акментиня: зачем иностранные волонтеры едут в Россию

Волонтер из Латвии Алисе Акментиня приехала в Россию в октябре прошлого года. Сегодня на ее попечении четыре семьи. В трех из них — инвалиды-колясочники, в одной — незрячий мальчик. 

— Алисе, что побудило вас приехать волонтером в Россию?

— Я по образованию психолог, работала в детском саду, с самыми обычными малышами. Со временем начала задумываться о том, что мне все больше хочется помогать людям с ограниченными возможностями здоровья. Решила, что в привычной жизни надо что-то менять. Сейчас я минимум пять часов в день посвящаю своим русским подопечным.

— В вашей жизни уже был опыт волонтерства?

— Да, но совсем в иной среде: в основном это административная работа. Еще в университете мы с друзьями занимались организацией и проведением различных мероприятий. Потом я узнала о Европейской волонтерской службе (European Voluntary Service). Организация поддерживает участие молодежи в различных формах добровольчества, как в Европейском Союзе, так и в других странах Европы. Программа рассчитана на людей до 30 лет, мне было 29. Я в буквальном смысле прыгнула в последний вагон. И, конечно, окунувшись в эту деятельность, поняла, что мое прежнее «волонтерство» имеет очень мало общего с реальной помощью людям. Здесь, в Самаре, я сотрудничаю с городской общественной организацией детей-инвалидов, инвалидов детства «Парус надежды» и центром волонтерского движения «Ласточки».

— Почему вы выбрали Россию? Отношения между нашими странами после распада СССР складываются совсем не просто. Не было опасений?

— Вы правы, я могла отправиться в любую европейскую страну — Грецию, Италию, Испанию. Было бы намного проще: сейчас я вынуждена каждые три месяца ездить в Латвию, чтобы продлевать визу. Это и финансово тяжело, и много времени отнимает. Но я всегда мечтала побывать в России. О вашей стране мне часто рассказывал папа, который во времена своей молодости путешествовал по Союзу. Он всегда
считал, что здесь живут очень добрые люди. А друзья мой выбор восприняли с сомнением, некоторые даже говорили, что я сошла с ума. Но мне не было страшно. Политика — одно, люди — другое. Мне кажется, я все сделала правильно. Сейчас некоторые люди в Латвии считают меня героем, другие с нетерпением ждут моего возвращения, чтобы послушать рассказы о России. Например, семидесятилетний сосед, который в советское время работал в вашей стране: она до сих пор живет в его сердце. Теперь мне понятно, почему. Я нашла тут друзей, с которыми, уверена, буду общаться и в будущем.

— Какой оказалась ваша Россия?

— Очень красивая страна с очень красивой природой — поэтому я люблю путешествовать по ней на поезде, а не на самолете. Все видно. Для меня это значимый этап в жизни. Я расту как личность, меняюсь. Люди здесь не такие, как в Латвии. Они всегда находят время для общения, для разговора. Сначала было непривычно, что, куда бы я ни пришла, меня звали пить чай: «Куда ты торопишься, нет-нет, давай посидим». Это удивляло, у нас так не принято. Любая встреча планируется заранее. Говорят, в советское время было еще теплее, но с трудом представляю, что такое возможно — все очень сердечно. Я сама стала более открытой, в Латвии мне об этом говорят.

— А как, на ваш взгляд, здесь живется людям с ограниченными возможностями здоровья?

— Среди тех, кому я стараюсь помогать, есть слепой мальчик 11 лет, два юноши-колясочника 16 и 26 лет и 40-летняя женщина с ДЦП. У нее старенькая мама, которой уже достаточно сложно ухаживать за больной дочерью. Но что меня поразило: все они очень позитивные люди, от них исходит много радости и оптимизма. Это вдохновляет. В каждой семье, конечно, свои проблемы, особенности, непростые истории. Мне о них рассказывают, и такое доверие очень ценно. В этом есть и сложность — надо бы дистанцироваться, но не всегда получается.

— Какая помощь нужна этим людям?

— Разная. Незрячему мальчику я помогаю в изучении английского. Кого-то сопровождаю на занятиях лечебной физкультурой. Хожу в бассейн — один круг с ребенком плавает мама, второй я. Просто гуляю. Это большая проблема. Спуститься на лифте на первый этаж можно, а вот выйти из подъезда и зайти обратно — уже сложнее. Хорошо, если в семье есть мужчина, а если нет? Один раз мне пришлось достаточно долго бегать по округе, пытаясь отыскать человека, который поможет нам преодолеть эти две-три ступеньки. Поэтому я хочу обратиться к людям, рядом с которыми живут инвалиды. Им и их семьям непросто попросить о помощи, возможно, они никогда не обратятся к вам. Но предложите поддержку сами — спустить коляску, привезти продуктов. Может быть, они не откажутся? Вообще, мне очень повезло с семьями. Они очень хорошие. Родители и дети меня обнимают, называют Алисочка, Солнышко. Я иногда чувствую, что помогаю не столько людям с ограниченными возможностями здоровья, сколько их родителям. Им хочется просто по-человечески пообщаться, поговорить. Эти мамы все время проводят с детьми: не могут пойти куда хотят, заниматься чем хотят. Им психологическая поддержка нужна даже больше, чем их детям. Иногда достаточно просто дать женщине несколько часов, чтобы она могла спокойно заняться собой или работой по дому — и ей станет легче. На самом деле они все могут делать сами, они уже привыкли. Но участие приятно каждому.

— Наверняка эти семьи сталкиваются и с финансовыми проблемами…

— Конечно. Лекарства очень дорогие, нужны памперсы. У каждого инвалида свои потребности. Как правило, с ребенком сидит мама, которая к тому же должна еще зарабатывать деньги, чтобы у него было все необходимое. Я бы хотела сделать сайт, чтобы люди с ограниченными возможностями здоровья могли предлагать свои услуги. Например, один из юношей, Алексей, увлекается компьютером. Он работает дизайнером, но мог бы работать больше. Этот сайт мог бы привлечь тех, кто хочет помочь людям с ограниченными возможностями здоровья.

— Насколько охотно люди откликаются на призывы о помощи? Например, ту же коляску занести?

— Откликаются, но ведь часто просто никого нет рядом. Я познакомилась с одним молодым человеком, тоже волонтером, он помогает — специально приходит, когда нужна физическая сила. Также он участвует в движении «Том Сойер Фест». Это интересный проект — люди реставрируют старинные дома. Правда, в связи с Чемпионатом мира по футболу работы приостановили, поэтому мне только один раз удалось побывать на их мероприятии. Но надеюсь узнать об этом движении больше и внести свой вклад.

— Не жалеете, что потратили целый год на волонтерскую деятельность?

— Нет. Мы должны находить новые мотивации, когда старые не работают. Сменить график, попутешествовать немного, просто погулять по городу. Иногда, как говорится, руки опускаются. Я должна поддерживать людей, а кажется, мне самой нужна подержка. Нужно менять обстановку. Сейчас буду больше проводить время на пляже для маломобильных граждан — там ребятам тоже нужна помощь.

— У вас в Латвии есть такие пляжи?

— Кажется, нет, но я не особо обращала внимание, как и на то, есть ли в том или ином месте пандус. Теперь, конечно, все это замечаю.

— Насколько на вашей родине распространено волонтерство?

— Недостаточно. Среди моих друзей таких людей нет. Я думала о том, чтобы, вернувшись, создать движение по поддержке одиноких и пожилых людей — просто работа по дому, самые простые дела. Для нас, молодых и сильных, это ерунда, а старикам — реальная помощь.

— Что еще планируете сделать, вернувшись домой?

— Надеюсь, продолжу работать в выбранном направлении — не только с инвалидами, но и со здоровыми людьми, особенно с детьми. Толерантность надо прививать с детства, чтобы мы все знали, что другая раса, другое тело, другое мышление — это нормально.