Трагедия жизни Гольдебаева

В сквере на площади имени Куйбышева для свободного посещения открыта выставка «Классики и современники», организованная городским департаментом культуры, туризма и молодежной политики. Доктор фи лологических наук, с тар-ший научный сотрудник Самарского литературно-мемориального музея имени М. Горького Михаил Перепелкин рассказывает о писателях, чьи имена представлены в рамках экспозиции.
 

Поиски прадеда — детектив международного масштаба

— Когда я пришел работать в музей, об Александре Кондратьевиче Гольдебаеве (настоящая фамилия — Семенов) было известно единицам. У нас лежала коллективная фотография литературного кружка «Звено». На ней были изображены писатель Александр Неверов, поэт Николай Жоголев, московский драматург Виноградов-Мамонт, несколько литераторов, и самый старший из них — «Карл Маркс» с густой шевелюрой и бородой — Александр Кондратьевич Гольдебаев. Его фамилия встречалась в журналах «Земская жизнь», «Красный паровоз» — где-то он был редактором, где-то опубликованы его статьи. Больше о нем ничего не было известно.
 

А потом произошла настоящая детективная история. В одном журнале мы опубликовали статью Неверова «Как живут самарские писатели» с этой общей фотографией. После этой публикации мне позвонили и сказали, что в музей пришли две посетительницы: одна приехала из Москвы, а вторая — из Лондона. Они приехали в Самару на три дня искать следы своего прадеда. Случайно увидели журнал, в котором был размещен материал с фамилией их пр едка. Да льше они пр о-сто по дороге зашли в музей А.Н. Толстого, случайно назвали фамилию автора размещенного материала — мою. И им сказали, что автор публикации работает в этом самом м у з е е, и с о мной связ а лись. Это были москвичка Мария Мстиславовна Грабарь и ее двоюродная сестра из Лондона — Наталья Леоновна Вешнева-Белл. С этой случайной встречи и начались активные поиски всего, что связано с Александром Кондратьевичем Семеновым.
 

В Москве я познакомился с единственной оставшейся в живых внучкой Семенова — Ксенией Владимировной Вешневой. Гольдебаев уехал в конце жизни в Москву, а вещи и архив остались у родственников в Зубчаниновке.
 

В результате мы получили и приобрели для музея личные вещи и колоссальный гольдебаевский архив. В нем есть копия письма Гольдебаева Льву Толстому, есть копия письма теще Алексея Толстого — Анастасии Крандиевской, есть письма писателя Владимира Галак-тионовича Короленко  Гольдебаеву, а также рукописи, машинописи, документы, личные письма. Архив очень интересный, мы планируем превратить его в книжку.
 

Если бы его правнучка Наталья Вешнева-Белл, уехавшая в 60-х годах в Лондон, не занялась поисками, мы бы про этого выдающегося человека забыли навсегда.

Псевдоним — подарок приятеля
 

— Отец Семенова, мелкий торговец, был фанатично религиозен, рано его женил. Кстати, через некоторое время Гольдебаев эту навязанную отцом семью оставил и бежал с другой девушкой.
 

Александр Кондратьевич всегда работал под псевдонимом. Отец сказал ему: «Мерзавец, если посмеешь марать мою фамилию — задушу». Его правнучки рассказали семейную легенду о том, как возник псевдоним. Александр Кондратьевич работал на железной дороге, и его приятель Гольдебаев в минуту дружеских посиделок разрешил ему публиковать свои произведения под его, приятеля, фамилией. Так это имя и вошло в историю литературы.
 

Писатель, переживший свою эпоху
 

— 1920 год оказался для самарской литературы роковым: все писатели вдруг поднялись и уехали в Москву. Первым Александр Неверов, и всех за собой потянул. Голь-дебаев всё время жил и работал в Самаре, за исключением времени учебы в Лондоне и Париже. А под конец жизни вдруг переехал в столицу. Был назначен секретарем в Литературном объединении наркомата просвещения. Позже, в 1923-1924 годах, он стал разъездным корреспондентом. Умер в командировке в Курской губернии, где-то там и был похоронен.
 

В чем трагедия жизни Гольдебаева? Самарские писатели были очень востребованы: Неверов очень много печатался: у него выходила книжка за книжкой, Николай Степной издал собрание сочинений, Яровой также активно издавался. А у Гольдебаева как вышли 2-3 книжечки до революции, так на том всё и остановилось, а он был гораздо более плодовитый, чем остальные, писал романы один за другим. Мне кажется, что здесь настоящая писательская драма.
 

Вот, скажем, Лев Толстой, как это ни ужасно звучит, вовремя умер — ровно тогда, когда кончилась эпоха толстых романов.

Кто-то это понял, но многие, увы, нет. Проницательный Иннокентий Анненский и тот писал: «Я чувствую, что больше никогда не примусь за Чехова. Это сухой ум, он хотел убить в нас Достоевского». Федор Михайлович ведь что делал? Он искал причину, считал, что нужно сформулировать вопрос, который погубил Раскольникова, потом дать ему раска-

яться — и мир воскреснет. А Чехов понял, что никакой причины нет и никакого воскрешения не будет, потому что всё, что происходит вокруг нас, это анекдот. «Люди только чай пьют, а в их душах совершается трагедия», и от них, людей, ничего не зависит.
 

Гольдебаев был из тех, кто считал, что нужно писать толстые романы. Он видел: мир разваливается, и думал, что он сейчас найдет причину этого и всё станет на свои места. А мир уже 50 раз стал другим! Свой самый известный рассказ, тот самый, который редактировал Антон Павлович Чехов (рассказ был послан в «Русскую мысль» и был передан редактором Чехову для редактуры), Гольдебаев назвал «В чем причина?», потому что его это волновало. Волновало, из-за чего мир несовершенен и как это можно исправить. А Чехов предложил другое название для этого гольдебаевского рассказа — «Ссора», так как для него всё, о чем идет речь в рассказе, — это всего лишь происшествие, анекдот.
 

Бывает так, что автор прошлой эпохи переживает свое время и не понимает этого. Для Гольдебаева современный ему литературный процесс напоминал детей в песочнице: вот они друг друга лопатками по затылку бьют, а он зачем с ними будет равняться-то? Он видел, что Неверова, который приносил ему последний кусок хлеба, печатают. А Гольдебаев в это время сидел и писал роман за романом. Один не заканчивал, второй начинал писать. Он серьезный человек, и пока дети ре звятся, он сделает большое, серьезное дело — разгадает загадку, почему в мире есть несчастья и несовершенства. В этом он был тверд и ни под кого не хотел подстраиваться. Он так и остался сидеть на этом своём берегу, возле прохудившейся лодки. А море — ушло.

————————
Фото:
Гольдебаев с семьей