В марте «Самарская площадь» представит премьеру — спектакль по пьесе Александра Островского

27.12.2016

59

Автор: Маргарита Петрова

В марте «Самарская площадь» представит премьеру - спектакль по пьесе Александра Островского
 В марте «Самарская площадь» представит премьеру — спектакль по пьесе Александра Островского «Правда — хорошо, а счастье лучше». Художественный руководитель театра и режиссер-постановщик Евгений Дробышев рассказал о том, почему этот автор напоминал ему Шарля Перро и чем он актуален сейчас.

— Премьера «Олигарха» по пьесе «Не все коту Масленица» состоялась в 2004 году. Почему после 12-летнего перерыва театр вновь взял к постановке пьесу Островского?
— Причина прозаическая — кризис. Нужна комедия, чтобы как-то подкрепить моральные силы интеллигенции. В кризис бюджетники себя чувствуют максимально уязвимо. Сначала мы взяли современную европейскую комедию. Но я не смог ее репетировать. Недели три работали, и я отказался. После Чехова (в июне состоялась премьера «Вишневого сада». — Прим.авт.) такая великая разница в способах существования артистов… Англичане, немцы и прочие европейцы все делают от скуки. Я срочно начал искать хорошую пьесу и вспомнил про эту — «Правда — хорошо, а счастье лучше». Весь наш Островский — «Богатые невесты» и «Олигарх» («Не все коту Масленица») — очень популярен у зрителей.

— Чем эта пьеса лучше европейской?
— Во-первых, текст понятен артистам. Во-вторых, сюжет построен, как часто бывает у Островского, вокруг огромных денег и огромной любви. Это всегда актуально.

— Если попробовать сравнить пьесы Чехова и Островского, в чем их главное отличие?

— У Островского все сюжеты придуманы. Людей он брал из реальной жизни, а их отношения — из головы. Как правило, у него все хорошо кончается — это некая притча, сказка для взрослых. А Чехов старается написать так, чтобы это было практически неотличимо от нашего бытия. И это означает, что у него не бывает хороших финалов. Так ему показывает личный опыт. Нет счастливой любви: один любит, а другой — нет. И любая радость не вечная. И «Вишневый сад» об этом: все когда-то кончается, и целое поколение уходит. У Чехова максимальное соответствие формам самой жизни. Но с поэтизацией, с атмосферой, с нюансами, с подробным рассматриванием ситуации.

— Счастливый финал «Правда- хорошо, а счастье лучше» возможен благодаря вмешательству внезапно появившегося персонажа. Это потому, что Островскому счастливый конец не казался таким уж реальным?

— Это не только у Островского. В «Недоросле» Фонвизина появляется «чудо-человек», у Мольера регулярно, в том же «Тартюфе», возникает госслужащий, который ставит все на свои места. Это чисто игровой прием. Островский как драматург выступал за счастливый конец. Как сказано у Брехта: «Плохой конец заранее отброшен — он должен, должен, должен быть хорошим». Логика действия должна привести к неминуемой катастрофе. Мы видим богатую усадьбу, которой управляют престарелая мать и ее великовозрастный сын. Он избалованный вконец, поэтому занимается, чем ему хочется — «играет» в политику, в бизнес. Разваливает хозяйство. Ее единственная внучка тоже толком не знает, чем заняться. При этом у нее, богатой девчонки, выбор женихов ограничен. На ее деньги слетаются не самые достойные, и даже их отсеивает бабушка. Для нее любовь — это беда. Внучка просто повторяет жизнь бабушки. Та тоже когда-то была сильно влюблена, и все кончилось очень плохо. Внучка так же могла выйти за старика, который подарит ей максимум одного ребенка и рано умрет. И так далее- замкнутый круг.

— В наше время актуален сюжет о том, что бабушка деспотично контролирует жизнь сына и внучки?

— Не так уж и деспотично. Яблоки у нее воруют из-под носа, внучка встречается со своим Платоном, когда хочет, сын разбазаривает деньги: в короткое время потратить 25 000 рублей — кошмар, это миллионы на наши деньги. Она уже не понимает в делах и не может все это контролировать. Она может это остановить только одним способом — не дать деньги сыну, но тогда он сопьется совсем.

— Образ правдолюбивого Платона кажется вам живым или искусственным?
— Если таких людей пока нет, то скоро они появятся. Дай бог. Хотя образ, конечно, слишком идеальный. В Москве есть общество молодых людей «36» — это возраст, когда можно баллотироваться в президенты. Им пока по 20 лет. Это собрание прекрасных людей — грамотных, порядочных, которые стараются не купиться на все эти политические блага, а спасать страну. Один из них должен выйти в президенты, а остальные ему помогут. Членом этого общества мог бы стать и Платон. Не всякий человек себе поставит такую цель — благо Родины.

— С экономическими переменами в России Островский стал более актуален?
— Конечно. В Советском Союзе Островский был сродни Шарлю Перро — его тексты воспринимались как сказки. Я смотрел их и ничего не понимал. Для нас деньги были совсем другими: тратили их на какие-то мелочи и думать не могли о миллионах. Вопрос «деньги или любовь?» не стоял в принципе. Постановки по его текстам воспринимались как игры ряженых. А сейчас он стал очень понятен. Наши зрители смеются над комедиями Островского из-за узнавания.

— Спектакли по его пьесам помогают что-то переосмыслить в нашей жизни, расставить приоритеты?

— Драматургия не служит каким-либо учениям. Но вообще театр, насколько это возможно, гармонизирует жизнь в целом на эти два часа. А потом уж мир опять становится таким, какой он есть.

Комментарии

0 комментариев

Комментарий появится после модерации