В годы Великой Отечественной войны кадры для заводов готовили ремесленные училища Куйбышева. Выпускником одного из них и был Вениамин Масалев.
ОТ ПАРТЫ — К СТАНКУ
19 июля 1941 года старший лейтенант запаса Иван Масалев был призван в Красную Армию.
— Уходя на фронт, отец мне сказал: «Сынок, ты уже взрослый и должен помочь маме. По-возможности иди работать.
Доучиваться будешь уже после победы». Тогда нам всем казалось, что война продлится недолго…
Следуя совету родителя, Вениамин отправился устраиваться на завод № 42 (им. Масленникова).
— Однако в отделе найма и увольнений меня отказались принять на работу по возрасту. И посоветовали обратиться в ремесленное училище №1 (сейчас это приборостроительный техникум), прикрепленное к этому предприятию.
Он так и поступил. 1 сентября новый учебный год для Вениамина Масалева начался не в родной школе №58, а в училище.
— В группе, куда я попал, было 34 человека. Нас сразу же поделили между двумя мастерами — Александром Ивановым и Сергеем Киселевым. Меня направили к первому.
Впрочем, долго сидеть за партами Вениамину и его товарищам не пришлось. После краткого ознакомления с оборудованием в училищной мастерской ребята дали расписку о неразглашении тайны и приступили к работе: стали делать корпуса осколочных мин для 82-миллиметровых батальонных минометов. Чтобы они получали больше практических навыков, их часто меняли на тех или иных операциях. Иногда группу привлекали и к сборке самих минометов.
— Ни о каком восьмичасовом рабочем дне не могло быть и речи. Работали в две смены, по 12 часов. Мало того, еще летом 41-го вышло специальное постановление, разрешающее привлекать нас к сверхурочным работам. Не то что об отпусках, мы даже о выходных не могли мечтать. Лишь во время пересменок неофициально нам давали почти сутки на отдых.
Особенно тяжелыми были ночные смены. Поэтому мастера советовали своим питомцам сразу после «ужина» (с полуночи до часа ночи) не тратить время впустую, а ложиться спать.
— Помню, поешь, бросишь свою фуфайку куда-нибудь в уголок и на боковую. Поспишь хотя бы с полчаса и чувствуешь себя лучше.
Конечно, бывало и так, что ученики болели. В этом случае заболевший в сопровождении мастера шел через проходную в заводской медпункт. Там медики решали дальнейшую судьбу больного. Если он получал больничный, то его норму раскидывали на остальных.
ОТЕЦ РОДНОЙ
Тепло вспоминает Вениамин Масалев о своем наставнике Александре Иванове.
— То, что он для нас сделал, трудно переоценить. Без всякого преувеличения скажу — для нас он был как отец родной.
Действительно, как мог, он заботился о ребятах. Делал все, что было в его силах, и даже больше. Вместе со своим коллегой Сергеем Киселевым даже приносил в мастерскую только что пойманную свежую рыбу. Из нее потом варили уху. Голодные мальчишки уплетали за обе щеки.
В начале учебы были случаи, когда кто-то допускал брак. Мастер поступал просто — оставлял бракодела на сверхурочную, чтобы количество качественных изделий совпадало с нормой. Что касается опоздавших, с ними вопрос решался следующим образом: они определялись на «непрестижную» работу. А в то суровое время на заводах и фабриках существовало жесткое наказание за выпуск недоброкачественной продукции и за опоздания. За брак вполне могли и посадить. Не менее тяжкая кара ждала и тех, кто опаздывал. Так, за опоздание до 15 минут на протяжении трех месяцев удерживали до четверти заработка. Тех же, кто опаздывал на 22 минуты и больше, ждал год исправительных работ.
Когда ребята уже вошли в рабочий ритм, мастер предложил им в нерабочее время делать для бойцов зажигалки из патронных гильз. А заводские девчата из лоскутов шили кисеты. Такие зажигалки и кисеты с махоркой клали в ящики с минами. Одна из таких зажигалок, кстати, Вениамином Масалевым подарена музею родной школы.
МАЛО КАШИ ЕЛИ…
— Во время учебы нам не полагались ни стипендии, ни хлебные карточки. Мы фактически работали за скромное питание и за кое-какую одежонку.
Питались ребята на фабрике-кухне. Что касается рациона, то он был весьма скудным — 700 граммов хлеба в сутки, по 200 граммов каши на завтрак, обед и ужин.
— Особенно нам запомнился суп-«ритатуй» — крупинка за крупинкой гоняется с дубинкой.
Иногда, правда, их баловали омлетом из яичного порошка. Впрочем, ребята практически не ели.
— Да что мы, эвакуированным и иногородним, которые жили в одном из домов на улице Часовой, жилось еще хуже. Мы им старались помочь, незаметно подкладывая ложку-другую каши или лапши.
В начале 42-го для ребят ввели усиленное доппитание (УДП) — 200 граммов хлеба, 200 граммов каши или лапши и две стограммовые лепешки, а также чай с сахаром.
— Мы сразу же расшифровали это по-своему: УДП — «уже «дошел», помогите»!
Вскоре на фабрике-кухне возникла проблема — стали пропадать алюминиевые ложки. Руководство завода наладило новый выпуск. Причем на черенках появилась непонятная аббревиатура ЛК42. Один из приятелей нашего героя Юрий Трембитский (он же «Трензель») предложил свою расшифровку — «ложка-кашемет образца 42-го года».
РАЗВЛЕКАЛИСЬ КАК МОГЛИ
— После первой смены мы, как правило, шли в кино или на танцы в заводской клуб. Сложнее было после второй — сделаешь дела дома, поспишь, а что дальше, и не знаешь.
Тем не менее выход часто находился. Иногда знакомый рабочий сцены из оперного театра приглашал помочь ему, и тогда они проходили туда свободно.
— Мне тогда довелось увидеть и услышать знаменитого американского певца Поля Робсона, -вспоминает Вениамин.
Так как в училище вместе с ними учились и девчата, то под конец учебы у Масалева и его друзей появились и другие возможности заполнить свой досуг. Но это уже другая история.
ВСТРЕЧИ НА "ЭЛЬБЕ"
Первая встреча с иностранцами произошла в начале декабря 41-го. Чтобы пополнить свой рацион, Вениамин с приятелями увлеклись рыбалкой. Однажды на Самарке, своем любимом месте, метрах в ста, они заметили трех необычных рыбачков.
Незнакомцы резко выделялись худобой, невысоким ростом и меховой одеждой не нашего покроя. Подошли, завязался разговор… Вскоре ребятам стало ясно, что они беседуют… с японцами. Такое общение для обеих сторон оказалось взаимовыгодным: гости получили более качественные рыболовные снасти, а хозяева — две металлические чашки.
А с немцем и двумя молодыми немками Вениамину Масалеву довелось встретиться уже в августе 44-го, когда они с ребятами случайно оказались у запретной зоны возле Студеного Оврага.
— Тогда нас больше всего поразило то, что все они были белокурыми.
На память об этой встрече у Вениамина Ивановича остался сувенир — серебряная спичечница.
ПРОЩАЙ, ШКОЛА
— Конечно, между нами бывало всякое. Однако до серьезных конфликтов дело не доходило. Мы знали черту, за которую нельзя было переходить, и мастер по возможности пресекал негатив в самом зародыше.
Что касается одноклассников, то с ними Вениамин практически не встречался.
— Кто-то, как и я, ушел в училище, и нам было тогда не до встреч. Для тех же, кто остался в школе, мы стали слишком взрослыми.
В октябре 43-го закончился срок пребывания в училище, и наш герой получил распределение в 6-й цех завода им. Масленникова, где тогда делали реактивные снаряды. В настоящее время из их выпуска в живых осталось только двое — Анатолий Марканов и Владимир Краснов. Оба они живут в Самаре.
— Мы, бывшие рэушники, изо всех сил работавшие для фронта, уже более полувека ждем, когда родная страна скажет нам за это спасибо, но пока, к сожалению, не дождались…
А ведь за годы войны учащиеся 1-го ремесленного училища изготовили около миллиона осколочных мин!
До конца 30-х годов в СССР действовали школы фабрично-заводского ученичества — ФЗу. 2 октября 1940 года согласно указу Президиума верховного Совета СССР «о государственных трудовых резервах» они были реорганизованы в ремесленные училища, которые стали готовить квалифицированных рабочих — металлургов, металлистов, химиков, горняков, нефтяников, связистов, моряков и речников, комбайнеров и трактористов. туда принимались подростки 14-17 лет, которые обучались два-три года на базе семи классов школ. К 22 июня 1941 года в Куйбышевской области уже действовало семь ремесленных училищ и одно железнодорожное. во всех этих учебных заведениях обучалось более 11 тысяч человек. однако уже через несколько месяцев в нашу область было эвакуировано свыше 18 тысяч учащихся 25 ремесленных училищ из Москвы, Ленинграда, Харькова, воронежа, Севастополя и других городов.
Культура
Культура
Культура
Комментарии
0 комментариев